Враг народа. Академия красных магов
Шрифт:
Я поморщился, и боль накрыла новой вспышкой.
— Прежде чем писать, — заметил я, — не забудь выбросить свои камни в окно. Без магии ты бы их не сохранил. И потом, ты тоже ее использовал!
— Это была самооборона, — проворчал он, открывая баночку.
— Ну то есть не так уж и нельзя, — проворчал я в ответ.
Сняв очки, он зачерпнул из баночки немного мази и стал осторожно растирать по своему опухшему лицу. Отвернувшись, я уставился в окно, за которым опять мелькала бесконечная
— Держи, — Лёня вдруг протянул свою баночку мне. — Помажешь, и легче станет.
И правда, стоило прохладной густой, как сметана, мази коснуться кожи, и боль начала стремительно проходить. Даже глаз словно слегка распахнулся.
— А к Москве и следа не останется, — обнадежил Лёня, потирая свое опухшее лицо, чья краснота, как я сейчас заметил, стала понемногу сходить, будто бесследно стаивала.
— Это тоже магия? — я крутанул на вид обычную баночку в руке. — И такому можно научиться?
— Только самым основам. А дальше придется выбирать: или артефакторика, или целительство, или боевая магия. Слишком разная работа с энергией, — пояснил он, вновь надевая очки, — можно и перегореть, если пытаться совмещать. Разумеется, бывают и исключения среди магов с особенно сильным даром. Но ты можешь не переживать, — добавил он, — с твоей специализацией все понятно.
— Это потому что я такой гений в менталистике? — спросил я, вспомнив целый раздел в конце учебника, который он мне дал.
— Нет, — впервые за все время хмыкнул мой провожатый, — потому что ты полный ноль во всем остальном.
— Ну это не надолго, — я вернул чудо-мазь ему.
Закрыв крышкой, Лёня бережно спрятал баночку обратно в чемодан, а затем вновь повернулся ко мне, глядя уже серьезно.
— Ты еще ничего не умеешь, зачем драться полез?
— А чего такого? — отозвался я, вытягиваясь на койке. — Драться легко с тем, кто тебя боится. Страх — это эмоция, им можно связать человека по рукам и ногам. Можно даже буквально.
— А если противник тебя не боится?
— Тогда я внушу ему, что у меня не две руки, а шесть, и он испугается. Ты бы испугался?.. А вообще такого еще ни разу не было, чтобы меня не боялись.
— Подожди, — пообещал Лёня, — вот доедем до академии, и там посмотрим.
— Хватит нагнетать, — я закинул руки за голову. — Я уже понял, что ты пессимист.
— Оптимисты умирают раньше, — проворчал он. — Вот что тебе бы стоило понять…
Он подхватил со стола бархатный мешочек, собираясь убрать в чемодан. Но, помедлив, положил его обратно на стол.
— Спасибо, что помог их сохранить.
— Всегда пожалуйста, —
— Это не петалит, — после паузы произнес Лёня. — Хочешь посмотреть?
Не дожидаясь повторного приглашения, я с любопытством сел. Он аккуратно развязал тесемки и высыпал несколько камешков на стол. В тусклом свете купе они засверкали как горный хрусталь.
— И что это за стекляшки? — спросил я, с интересом их разглядывая.
— Стекляшки? — усмехнулся Лёня.
Повернувшись к чемодану, он вытащил оттуда несколько монет и карандаш и положил в центр стола рядом с двумя стаканами, из которых мы вечером пили чай. Затем он медленно распахнул ладонь над камнями — совсем близко, но не касаясь. Миг — и хрусталь залился сияющей синевой, словно туда поместили небо. Следом все, что было на столе, поднялось на десяток сантиметров вверх. Монеты, стаканы и карандаш будто зависли в воздухе.
— Эти стекляшки, как ты сказал, — довольно пояснил Лёня, — кусочек метеорита. С ними можно поднимать любые предметы…
Он слегка приподнял ладонь над камнями, и все предметы дружно поднялись вверх. Вниз опустилась только моя челюсть. Такую магию я не мог себе даже представить.
— При хорошем, грамотном использовании этой магии, — увлеченно продолжал мой собеседник, — можно поднять не только монеты и стаканы, а целый вагон. Да что там, целый поезд!.. Представляешь, какие это открывает возможности для науки, строительства, разработки месторождений…
Вещи неподвижно висели над столом, словно их привязали невидимой нитью к потолку.
— А покружить можешь?
— Только поднять, — со вздохом ответил Лёня. — У меня нет таких навыков.
Он плавно опустил ладонь, и все предметы мягко приземлились на стол. Стаканы едва слышно звякнули — даже тише, чем если бы их поставили мы. Синее свечение погасло, и камни снова напоминали кусочки льда.
— А мне можно попробовать? — спросил я.
Лёня кивнул, и я осторожно занес руку над камнями — точь-в-точь, как делал он. Миг — и ничего не случилось.
— Влей немного энергии, чтобы их активировать, — посоветовал Лёня.
— Чего сделать? — не понял я.
— Просто сконцентрируйся и представь, что ты отдаешь им свою энергию.
Очень слабо понимая, о чем он, я представил, как из моей руки само собой льется сияние, которым он остановил грабителя, и с напряжением растопырил ладонь. Прошло несколько мгновений, однако ни синевы в камнях, ни полета стаканов над столом не наблюдалось. Только пальцы заныли от усилий.
— Ничего, — Лёня неожиданно обнадежил, — еще получится. Научишься в академии. В этом на самом деле ничего сложного, просто нужно побольше опыта.