Враг неведом
Шрифт:
– Отчего же, конечно, можно. – Малкольма не обманешь так просто спокойным и сдержанным тоном. – Суть в полном провале столь любимого нашим дорогим председателем Проекта «Вера», массовый переход клановых выкормышей на сторону наших врагов, бессмысленное растранжиривание громадных средств, материальных и энергетических ресурсов… Но обо всем этом я бы хотел сказать с трибуны, как и положено, а потому настоятельно прошу – нет, требую! – поимённого голосования!
Он имел на это право.
Малкольма поддержали – не слишком громким, но уверенным и слитным шумом. Исайя обводил взглядом зал – повсюду напряжённые, нахмуренные
Конрад с обманчиво-равнодушным лицом на всякий случай стал чуть ближе к Исайе.
– Конечно, уважаемые члены Совета, – умиротворяюще заговорил Исайя. – Почтенный Малкольм вправе поставить такой вопрос. Итак, на голосование следующий пункт – о внесении изменений и дополнений в повестку дня…
Проголосовали. 67 – за, 33 – против. Исайя мог рассчитывать ровно на одну треть голосов. А для снятия его с поста Малкольму и компании требовалось ровно 68 (Совет по традиции состоял из 101 человека). Этим шестьдесят восьмым должен был стать Иванов – однако он геройствовал сейчас на своём боевом участке, спасибо Умникам…
– Очень хорошо, – не меняя интонации, сказал Исайя, ласково глядя на обильно потеющего от волнения Малкольма и бледную как смерть Мак-Найл. Видно было, как их трясёт от возбуждения – похоже, сами не рассчитывали на такой исход первого голосования. Шестьдесят семь голосов! Полный ажур! А ещё один голос… что ж, не обязательно проводить полный импичмент за один раз. Ограничение полномочий… перераспределение средств… назначения на ответственные посты в системе Проекта… Для всего этого достаточно простого большинства. – Очень хорошо, уважаемые члены Совета. А теперь попросим достопочтенного Малкольма сообщить нам, какие же конкретно изменения желательно было бы внести в повестку дня…
Бледность на лице толстяка сменилась краснотой. Обильно потея и отдуваясь, он прошествовал к трибуне. Исайя скромно отступил в сторону, к своей конторке. Достал платок, промокнул губы. Пальцы незаметно прошлись над левым обшлагом..,
Малкольм заговорил, и Исайя с невольной скукой подумал, что даже сегодня его враги не сумели измыслить ничего нового, ничего неожиданного, ограничившись перечислением длиннейшего списка «злоупотреблений».
. Неправильное расходование ресурсов, ошибки в планировании, авантюризм, замешанный на некомпетентности, уверенность в собственной непогрешимости, создавание культа собственной личности… Знакомо, господа. Так… диктаторские замашки? – ещё более старо.
По Проекту Малкольм прошёлся, но как-то подозрительно кратко, больше упирая на несоразмерность расходов и полученных результатов.
– Затратив такие средства, мы могли бы построить не менее трёх полностью автоматизированных дивизий, которых нам так не хватило во время последнего наступления!..
Ага. Вспомнили последнее наступление (после провала которого Исайя и стал верховным). Проект «Вера» реализовывался уже тогда… правда, явочным порядком. Исайя тогда занимал пост первого заместителя верховного… покончившего с собой после того, как Умники, нанеся неожиданные удары по флангам прорвавшей их фронт группировки, окружили два ударных корпуса и в течение следующих трёх дней, накрыв их невиданным облаком Сенсорики, поголовно уничтожили. Исайя был тогда против этой авантюры – что, собственно,
Малкольм выдохся и умолк, с некоторой опасливой растерянностью глядя на Гинзбурга, который с любезной улыбкой кивал ему на протяжении всей гневной филиппики.
– Очень хорошо, – задушевно сказал Исайя. – Достопочтенный член Совета Малкольм выдвинул, насколько я могу судить, тринадцать конкретных фактов перерасхода средств, каковые требуют, но его мнению, расследования, одиннадцать случаев принятия мной, как председателем, некорректных решений, каждое из каковых также нуждается в тщательном обсуждении, возможно, с созданием особых комиссий по каждому указанному факту…
Зал дружно взвыл. Точнее, взвыли те 67 человек, что голосовали за предложение Малкольма. То, что говорил Исайя, было абсолютно логично и правомерно. Обвинения требовали проверки. Проверки основательной, фундаментальной и кропотливой. А для этого нужны комиссии. С аппаратом, специалистами, экспертами, с обеспечением безопасности, блокированием доступа к нежелательной информации и тому подобным.
Исайя даже удивился – неужели хитрец Малкольм не предусмотрел этого совершенно очевидного ответного хода?
Поднялась Мак-Найл. На щеках медленно разгорались два пятна лихорадочного румянца.
– Прошу слова!
Очевидно, роли были распределены заранее. Никто из сторонников этой пары не рвался выступить.
– Прошу вас, уважаемая член Совета Мак-Найл. – Верховный координатор был сама любезность.
– Дорогие коллеги! – женщина очень волновалась, судорожно стискивая руки перед грудью. – Мой единомышленник, член Совета от фракции военных теоретиков Эдвин Малкольм, сказал многое, но не все.
Он справедливо перечислил большие и мелкие грешки нашего уважаемого координатора. А уважаемый координатор также совершенно справедливо потребовал проверок. Но я скажу о другом. – Она перевела дыхание. – О том, что представляет из себя так называемый Проект «Вера», любимое детище нашего дорогого командующего. Профессор Корнблат!
Пожилой эколог встал. Конрад скрипнул зубами – экологическая группа «Вяз», для чего-то прикомандированная к Проекту, давно уже слыла притчей во языцах. Профессор Корнблат имел, как и Авель Алонсо, генеральское звание и, в общем-то, считался вполне преданным верховному координатору человеком… Конрад взглянул на командующего – с прежней любезной улыбкой он смотрел на взлохмаченного коротышку, что пробирался к трибуне, размахивая какими-то бумагами, но – Конрад не мог ошибиться! – будь Исайя Гинзбург обыкновенным человеком, глаза бы его уже вылезли на лоб. Корнблат изменил! Корнблат перешёл в стан неприятеля! А может, и не перешёл, а всегда был с ними? А на Планете Сказок выполнял, так сказать, разведывательную функцию?..
– Прошу слова! – фальцетом выкрикнул профессор. – Требую!.. Дайте сказать!
– Зачем же так кричать, Пол, – едва заметно пожал плечами Исайя. – Ты член Совета. Если коллега Мак-Найл закончила своё выступление, я с радостью предоставлю слово тебе…
– Я бы хотела остаться, выступление профессора Корнблата потребует некоторых комментариев.
Это разрешалось регламентом.
Краем глаза Исайя заметил гримасу злого торжества на лице Малкольма.
«Погодите. Рано радуетесь, господа… Ну, давай, Пол, говори, о чём ты там хотел сказать?»