Враг Преисподней
Шрифт:
— Да не пожалел я! Вот еще! — Черт расправил плечи, хлопнул беса по плечу. — Идем, а то отстанем! Даже если у него ничего нет, в нем самом кое-что найдется, а?
Черт гоготнул, бес захихикал. «Вот же гады!» — возмутился я, хотя Хаккар умер из-за меня.
Оставив чертовых «мечтателей» за спиной, я перелетел через заросли и проявился. Покачал кусты, словно только выбрался из них, и направился в обход — навстречу Цеонару и Тарбасу. Шел, нарочито припрыгивая и посвистывая, улыбаясь от уха до уха, словно обнаружил сокровище. То есть извержение хао. Или тайник, я пока не определился.
— О, привет! — Не зная, известны ли были Хаккару
Бес, будучи на две головы ниже черта, подпрыгнул и ударил того локтем по ребрам.
— Я же говорил! — взбудоражено воскликнул он и осклабился: — Хак, малыш, мы с Цеонаром переживали за тебя и решили помочь в твоей непосильной задаче! Но я вижу, что ты и сам справился! Ты нашел хао?
— Э… — Стал бы Хаккар признаваться? Вряд ли. Я сделал грустное лицо, пожал плечами и заканючил: — Нет! Ничего не нашел! Бедный отец! Ему придется отдать свое хао господину Керасу! Бедный я! Такой молодой, а придется умереть…
Краем глаза заметил, что черт медленно заходит мне за спину. Бес же продолжил заговаривать зубы:
— О да, жаль, жаль… — Он поцокал языком, но его возбуждение проявлялось в скачках с ноги на ногу. Похоже, бес плохо владел собой. — Но таков путь демона, малыш Хак! Не грусти, главное, что ты попытался, ведь так?
Он одарил меня взглядом, полным фальшивого сочувствия. Этот бес мало напоминал Шууц`Уца, что прислуживал чернокнижнику Дефайлеру из «Детей Кратоса» возле Кинемы. Тот был чистенький и прилизанный, да и казался крупнее. Этот же, Тарбас, выглядел как побитая собака. Облезлая шерсть, крупные лошадиные зубы, неровные и обломанные, словно он пытался грызть камень, мутные глаза, затянутые желтой пленкой, — все говорило о том, что в Преисподней этот конкретный бес где-то в самом низу пищевой цепи.
Издав отрывистое блеяние, черт опустил лопату мне на голову, но что было с ним дальше, я не видел — на меня с рычанием набросился бес. В отличие от Шууц’Уца, Тарбас не владел умением кидать файрболы, а потому просто вгрызся мне в шею.
Обе атаки были самоубийственными. Отражение вернуло урон, атакующих отбросило. Хочешь не хочешь, а прикончить придется обоих, иначе в деревне поднимется переполох, и либо тифлингу придется исчезнуть, либо мне — убить всех, включая отца Хаккара. Нет уж, пусть лучше сдохнут эти два местных ганкера.
Черт отрубился. Бес стонал, схватившись за горло, и злобно зыркал исподлобья, словно не мог решить: бежать или еще раз попытаться меня убить. Или просто не понял, что произошло. Я сделал к нему шаг, и он попятился на четвереньках, не сводя с меня глаз.
— Тарбас! — обратился я к нему. — Так вы решили мне помочь? Убить, чтобы не мучался? Что ж, спасибо за «помощь». А больше всего — за новые знания. Теперь я вижу, что Преисподняя ничем не отличается от моего мира — везде есть и хорошие лю… разумные, и мрази. Такие, как вы.
— Что? О чем ты говоришь? — прохрипел бес, глядя на меня затуманенным взором. — Ты успел поглотить хао, Хаккар? Пощади… У нас с Цеонаром мечта… Мы просто хотели попасть в легион и служить во славу доминиона! Прости, но у нас нет хао, тебе бессмысленно нас убивать!
— О, малыш Тарбас, видишь ли, мне не нужно ваше хао. Я не из вашего мира.
Понимание мелькнуло в его глазах, зрачки вспыхнули огнем. Меня окатило волной ненависти, но, когда бес заговорил, он лебезил и заискивал:
— Что? Не демон? Но как? Кто ты? Хаккар,
Ш-ш-шух! Тонкий, как жгут, и жесткий хвост с шипом на конце ударил мне прямо в лицо. Невозмутимость еще не рассеялась, так что глаз, в который он попал, уцелел, а вот око Тарбаса лопнуло и вытекло. От боли бес взвыл и заметался.
Позади начал подниматься, жутко ругаясь, черт. Похоже, он так и не понял, что его вырубило, и сейчас мотал головой.
— Тарбас, что случилось? — Тут он разглядел меня. — Малой жив? Почему?
Цеонар изумленно переводил взгляд с меня на мечущегося беса, а тот, прижав руку к зияющей ране, простонал:
— Это не Хаккар! Это смертный!
— Что?
Бес затрещал:
— Пощади, мы в долгу не останемся! Не знаю, что тебе нужно, но прошу, пощади! Мы же не знали, что ты не Хаккар! Просто хотели прийти к своей мечте, добыв немножечко хао для наших первых звезд!
Я покачал головой:
— То есть знали бы, что я так силен, не напали бы? Бес попутал? — Я издал смешок. — Удобно. Ладно, бес, не грусти, ведь таков путь демона. Главное, что вы попытались, ведь так?
Первый Молот упокоил поднявшегося черта, второй расплющил рогатую голову беса, в ужасе пытавшегося прикрыться руками. Необъяснимая злоба на демонов-мечтателей никуда не делась, и это было странное чувство. На моей совести тысячи трупов, но даже после неизбежных взрывов Ярости в Даранте и Шаке, когда нужно было показать безмятежному народу Содружества и Империи, как опасен Чумной мор, я чувствовал угрызения совести за смерть безвинных неписей. Сейчас же не испытывал ничего, кроме удовлетворения.
Их тела развоплотились, оставив после себя рассыпанные крупицы.
Частицы хао: +79.
Частицы хао: +151.
Накоплено хао на текущем уровне (0 белых звезд): 287 / 1 000 000.
Вонючее тряпье и лопату брать не стал. Четверть необходимого хао я накопил. Найти бы моба пожирнее…
Уйдя в Скрытность и врубив Полет, я поднялся метров на сто. На километры вокруг не видно было ни мобов, ни демонов. Может, деревенские сюда не ходят, а может, где-то рядом рыщет стая инраугов, о которой рассказывал Теланд. Вероятно, обычное зверье попряталось или было съедено многозвездными пришельцами.
Не уверен, что найду их быстро. За все время в Преисподней я так и не ощутил даже легкого дуновения ветерка, а значит, обычным нюхом инрауги меня бы не почуяли.
Я летал по спирали, с каждым кругом все больше увеличивая радиус, и минут через сорок наконец увидел тринадцать монстров, пышущих жаром. Сверху они напоминали стаю красно-коричневых движущихся львов. Я спикировал, чтобы оценить их размер и рассмотреть детали. Нет, на львов они похожи только мускулистыми гибкими телами. От костяной башки с раскаленными углями глаз тянулся вдоль хребта гребень, из которого проглядывали длинные острые иглы, вместо кисточки на хвосте торчала пика. Голову увенчивали костяные наросты, прилегающие к черепу.