Враг в зеркале
Шрифт:
– Мне, знаешь, везет на ворон. Я уж думаю, не следить ли их за мной приставили; такие, знаешь, маленькие телекамеры на грудь - и лети. Чуть что происходит, так они сразу тут, как тут...
Я замялся, потому что вспомнил свою реакцию при встрече с этими птицами.
– Ты, верно, не все рассказываешь, все это не может быть просто, сказала Таня и помолчала, - совпадением.
И странно, это её замечание впервые заставило меня всерьез обратить внимание на эти, как мне казалось, казусы. Как говорят: если видишь птицу, похожую на утку, которая крякает, как утка, и ходит, как утка, и летает, как
Но я не стал акцентировать свое внимание на этих идиотских... конечно, совпадениях, тем более что и кроме ворон было в моем рассказе много... занимательного. Особенно, что касалось морга и обстоятельств моего освобождения.
– Ты из этих покойников сделал лестницу?!
– с дрожью в голосе спросила Таня, и я тут же вновь ощутил страшное дыхание потустороннего морозца, исходящего от твердокаменных ледяных фигур.
Однако, рассказывая, я невольно упорядочивал события, находя в них смысл, который из-за быстрой смены впечатлений ранее ускользал. И кое-что откладывалось в голове, я начинал - ещё очень смутно - видеть (или думал, что вижу) общую картину преступлений. А главное, мне было просто приятно наблюдать, как слушала меня Таня: не упуская ни слова, ни взгляда, ни жеста.
Я уже закончил рассказывать, но Таня продолжала смотреть на меня блестящими, расширившимися глазами. Мне было приятно, что там ни говори.
– Теперь твоя очередь, - сказал я и, словно задул огонек, освещавший её изнутри.
– Моя?.. Собственно, в отличие от тебя, у меня все не так интересно. Теперь, после того, как ты рассказал о наркотике, мне стало понятно все. А тогда - полный сумбур. Какие-то клочки воспоминаний, которым не хочется верить. Окончательно все прояснилось вчера вечером. Я проснулась в комнате, в которой меня держали с самого начала, с похищения. Я лежала на кровати. Одетая. Потом какая-то женщина принесла мне еду. Я поела. Потом вывели во двор, посадили в машину и довезли до дому. Я даже на работу не сообщила. Решила позвонить утром, хоть это и нарушениевсяких правил. А часа через три позвонил ты.
– Значит, тебя все время держали на "игле"?
– Нет, меня не кололи. А разве тебя кололи?
– Это я так выразился: игла, не игла, каким-то образом наркотик вводили. Я лично попал под его воздействие в ресторане или даже раньше. Да, скорее всего, как проснулся, уже что-то начало действовать. Я помню, было какое-то странное настроение ещё когда с этим парнишкой добирались до ресторана.
– С каким парнишкой?
– Павлом. Да, у него ещё кличка - Сатана. Сыном Лещихи.
– Да? Не знаю. Ну ладно, у меня тоже примерно тогда началось. Только ты вышел из этого состояния быстрее. Я только вчера вечером.
– Ну и ладно, - весело сказал я.
– Теперь наша задача больше не попадаться и сохранять ясность духа и сознания. Пора, девочка, за работу.
ГЛАВА 18
В ОЖИДАНИИ ТАНИ
Я потянулся к телефону и набрал номер полковника.
– Полковник Сергеев слушает, - отозвалась трубка после второго гудка.
– Петр Леонидович!
– сказал я и представился.
– Это Фролов вас беспокоит.
– А-а-а! Иван Михайлович! Где же это вы запропастились? Мы уже беспокоиться начали.
– Петр Леонидович! Я бы хотел к вам сегодня
Таня, ещё некоторое время упорно смотрящая на меня, при упоминании "Бета-банка" отвела взгляд и вздохнула.
– Понимаете, Петр Леонидович, я оказался совсем без средств к существованию и, главное, без одежды. Нет, нет, в буквальном смысле. Конечно, конечно, подробнее доложу при встрече. Но сейчас я бы хотел получить свои деньги из вашего филиала. Вы же там можете поспособствовать. Я распорядился, чтобы могли выдать деньги доверенному лицу. Это будет лейтенант Соколова.
– Как Соколова! Она же, сами понимаете, находится в отсутствии. Мы вас ждали, поэтому не предпринимали никаких действий. Неужели сбежала?
– Нет, Петр Леонидович. Отпустили. Из-за меня, конечно. Мы к вам вместе явимся для доклада. Сейчас я, действительно, не могу выйти из дома. Так что позвоните в банк, пусть там пошевелятся. Если деньги ещё не пришли, то в течение часа должны быть обязательно.
– Ладно, позвоню. А сейчас вы что, не можете приехать? Хотя бы штаны имеются в наличии?
– Увы, Петр Леонидович, даже штанов нет.
– Хо-хо! Вы что, проигрались?
– Что-то вроде этого. Ну я на вас надеюсь, товарищ полковник. Так что ориентировочно до двенадцати.
Я положил трубку. Таня вошла уже одетая, подтянутая, готовая к выходу.
Я встал со стула.
– Значит, все поняла? Получишь баксы, зайдешь в магазин и купишь мне что-нибудь посвободнее - джинсы, рубашку. Костюм не надо, костюм сковывает. Можешь летний пиджак купить. А то пистолет негде будет носить. Да, пиджак купи.
– Послушай, у меня есть кое-какие деньги. Давай я прямо в магазин пойду, что-нибудь подберу.
– Крошка!
– сказал я, ухмыльнувшись.
– Посмотри на меня, похож я на мужика, живущего за счет своей девушки?
Она критически оглядела меня и наконец-то улыбнулась.
– Сам на себя посмотри, - сказала она. И добавила.
– И следи, чтобы простыня не слетела.
Таня ушла. Начало десятого. В открытое окно залетал ветерок. День обещал быть жарким. Я заглянул в записную книжку Тани, предусмотрительно оставленную мне. Нашел номер телефона Константина. И служебный, и домашний. Позвонил на службу.
– Слушаю, - отозвался Ловкач.
– Это я, Иван, - представился я.
– Наконец-то. Я вчера ждал звонка. Почему не позвонил?
– Знаешь, очень поздно добрался.
– И где ты сейчас?
– У Татьяны. Ты в курсе, её вчера выпустили.
– Да ну? Когда же?
– Тоже поздно вечером. Вчера.
– Доложили?
– Конечно. Полковник в курсе. Мы у него скоро будем.
– Кстати, есть новости, - сообщил Константин.
– Надеюсь, хорошие, - предположил я.
– Как сказать, - услышал я его смешок.
– Тут пришла оперативка с перечнем фамилий. Кроме того, наши городские ребята уже зафиксировали кое-кого из присланного списка. Новые гастролеры, так сказать. И главный среди них - Макаров Аркадий Николаевич. Кличка Макар. У нас город становится местом сходки "авторитетов".