Враги Господа нашего
Шрифт:
Папа Бенедикт XVI, он же кардинал Иосиф Фрайзинг, вскоре погиб в Аграме в результате террористического акта. Преступление до сих пор не было раскрыто – от честного Папы жаждали избавиться многие: от насквозь коррумпированных ватиканских дельцов до сделавшего ошибочную ставку немецкого гестапо. Известие о гибели Папы кардинал Алессандро Антонио да Скалья встретил в тюрьме Ватикана, где сидел, брошенный туда немецким Папой. Выборы прошли без него…
Новые, очень поспешные выборы Папы, проходящие в чрезвычайно тяжелой атмосфере, характеризовались раздраем и упадком среди всех основных противоборствующих групп.
Салези ди Марентини появился на втором туре голосования, хотя в первом он занял не четвертое, а третье место, опередив кандидата совершенно деморализованных поляков Каллари. Его считали запасным кандидатом итальянцев, а кардинал да Скалья сидел в тюрьме и не мог ничего предпринять. Произошла совершенно нелепая ситуация – никто ничего не знает, но знает, что делают другие, и на этом основании с умным видом делает то же самое. Чьим же, если не итальянским кандидатом, был викарный кардинал Рима?
На самом деле Пьетро Антонио Салези ди Марентини опирался на совершенно новые силы, до сих пор никак не участвовавшие в забеге. Это был барон Карло Полетти, который сейчас держал все деньги Церкви, а следовательно, и всю церковь за глотку. Это был Мануэль Альварадо, который мог предоставить бессчетное количество боевиков, готовых убивать во благо Церкви. И это были исламские экстремисты во главе с бывшим генералом шахской службы Абубакаром Тимуром. Если бы кто привлек к расследованию теракта в Аграме профессионалов из России, они быстро нашли бы сходство и с действиями исламских экстремистов на Востоке, и с некоторыми малоизвестными ликвидациями, проведенными шахской службой безопасности. Но русских никто к расследованию не привлек – зачем?
Кардинал Пьетро Антонио Салези ди Марентини стал Папой с минимальным перевесом голосов на коллегии выборщиков. Первым делом он повелел освободить из узилища кардинала Алессандро Антонио да Скалью и назначил его в Институт Святого Сердца, тайное банковское учреждение Ватикана которое к тому времени было пусто, как старый холодильник на свалке…
Кульминация
20 июня 2014 года
Рим, Римская республика
Воронцов
Думаю, настало самое время сделать следующий ход в этом шпионском преферансе. Я, кстати, не сравниваю это с шахматной доской или с го, потому что в игре явно участвует больше чем одна сторона. Го, кстати, это японская интеллектуальная игра [28] , напоминающая индостанские шахматы. Возможно, я даже не знаю всех сидящих у стола игроков.
Следующим камнем, который я намерен был пошевелить в этом городе, являлся аббат, ныне кардинал да Скалья. Имя, известное мне от двух людей: от отца и от аббата Марка. Настоящая глыба в мире Ватикана, бывший кардинал-камерленго, отвечающий за государственные доходы Ватиканского двора, ныне Государственный секретарь Святого престола.
28
На самом деле китайская, но Китай в этом мире считается частью японской империи, и все привычно говорят «японское», «японская».
Учитывая то, что в те дни да Скалья был просто аббатом, такой контакт выглядит более чем подозрительным.
Как я узнал, какой именно камень переворачивать дальше? Очень просто, господа, очень просто.
На самом деле, открытый визит к барону Карло Полетти… я не возлагал на него особых надежд, такие люди просто так не раскалываются. Моя цель была пугнуть его и заставить звонить своим подельникам и друзьям. Разговоры эти, состоявшиеся сразу после моего визита в римский дом барона, перехватила система Невод, лучшая в мире система подслушивания и глобального шпионажа. Их перевели (с латыни) и расшифровали, а потом передали мне по Интернету. Файл с записями разговоров был разрезан специальной программой на две части и был помещен в двух разных хранилищах с двух разных компьютеров, – а я выкачал их, сшил и прослушал. Если британцы и смогут найти обе эти части и понять, что с ними делать (а «Эшелон» тоже не дремлет, и это надо постоянно помнить), – у меня будет фора по меньшей мере несколько дней.
Ах да… Еще одна новость. Молодой контр-адмирал Мануэле Кантарелла оказался жив! А в машине – в его машине! – погиб не кто иной, как кардинал Коклевский, епископ Чикаго. Как он оказался в той машине, Богу весть, и что это значило, тоже ведомо одному лишь Господу. Скажу только одно – я видел этого человека мельком рядом с бароном Полетти, и он показался мне похожим на постаревшего уличного бандита.
Визит к кардиналу-камерленго был более чем опасен: Ватикан суверенное государство, и в нем меня могут на законных основаниях схватить и сделать что захотят. Для того чтобы немного обезопасить себя, я решил максимально сократить время, которое будет у кардинала для принятия решения.
У меня было два места на выбор, где можно оставить машину. Площадь Иоанна Двадцать третьего или Порта Кавальери рядом с железнодорожной веткой, ведущей в Ватикан. И там и там – не протолкнуться от туристов, стоят туристические автобусы, потому что на территории Ватикана стоять им негде. Нечего и думать о том, чтобы в такой толчее выявить, кто еще здесь есть. Плюсом является то, что никто не вычислит и меня.
Машину я оставил на Иоанна Двадцать третьего, едва не разорившись на парковке – цены на парковку в центре Рима совершенно немыслимые. На мне была монашеская сутана с прорезью на боку, чтобы быстро достать пистолет. Монах рядом с Ватиканом – что может быть более логичным?
Я осмотрелся по сторонам – надо было как-то подстраховать себя. Все необходимое для этого я уже купил, оставалось найти добровольных помощников…
Дети.
На площади они были столь же привычны, как голуби. Дети беженцев из Сомали, цыганята… кого только нет. Каждый занимался своим делом: кто-то продавал освященные образки Девы Марии по пятьсот лир за штуку при себестоимости в сотню лир, кто-то торговал открытками с видами Рима и прочими немудреными сувенирами, кто-то набивался в самодеятельные экскурсоводы, а кто-то присматривался к карманам прохожих, причем, замечу, совершенно без ведома оных. Заметил я и то, что в разных районах площади работали разные группки пацанов и на чужую территорию они не вступали.