Враги за рубежом
Шрифт:
— А вы обе бывали в Риме раньше? — спрашиваю я.
Габриэлла тяжело вздыхает.
— О, черт возьми. Может быть, я здесь уже десятый или одиннадцатый раз? А ты, Эш?
— О, кто знает? Мы с семьей всегда прилетаем в Рим, когда проводим лето в Италии.
Ну, ла-ла-ла.
— А ты? — Габриэлла спрашивает Ноя.
Он засовывает руки в карманы и дарит ей крошечную улыбку.
— В первый раз.
Клянусь, она облизывается.
— Что ж, нам придется водить тебя по окрестностям! — говорит Габриэлла, наклоняясь к нему.
— Основные
Ной скрывает свой смех, прочищая горло.
Двое последних отставших входят во двор. Они студенты Тринити, но выглядят как взрослые голливудские актеры, играющие учеников средней школы. Господи, у этого парня борода?
По сравнению с ними наши ребята из Линдейла выглядят просто пичужками, и, к всеобщему удивлению, Лиззи, Кайли, Милли и Элис устремляются к ребятам из Тринити, когда Лоренцо хлопает в ладоши и начинает выводить нас на улицы Рима.
Дорога из аэропорта давно забыта, она смыта в канализацию вместе с моей кровью и потом.
Теперь мы прибыли, и я смотрю на Вечный город свежим взглядом. Даже Ной не может разрушить мой восторг.
Все мои просмотры «Римских каникул» в детстве не подготовили меня к красоте этого места. В середине дня город похож на закат. Штукатурные стены выкрашены в желтый, бледно-розовый, темно-ржавый и оранжевый цвета, а крыши представляют собой солянку из терракотовой черепицы. Растения растут из ничего, покрывая жадными лианами целые участки зданий.
Лоренцо ведет нашу большую группу по Виа ин Арчионе, мы проходим мимо магазинов одежды и ресторанов, а оттуда продолжаем путь по Виа дель Лаваторе.
Улицы узкие, и черные булыжники под нашими ногами со временем становятся гладкими. Мы проходим мимо магазина мороженого, и дети просят нас остановиться, но Лоренцо машет нам рукой с выражением чистой радости в глазах. Я понимаю, что он сделал, когда мгновение спустя Виа дель Лаваторе поворачивает немного вправо, и нас выводит прямо на площадь Треви. Вот так мы стоим перед одной из самых известных достопримечательностей мира.
Фонтан Треви в лучах послеполуденного солнца ослепительно бел. Толпы людей густые и шумные, они с нетерпением ждут своего шанса подойти достаточно близко, чтобы бросить монетку в воду и обеспечить себе обратный путь в Рим. Это чистое суеверие, но определенно стоит потраченного четвертака, если вдруг желание сбудется.
Лоренцо подгоняет наших детей к месту в центре пьяццы, посреди толпы.
— Центральная скульптура, которую вы видите в фонтане Треви, — это греческий морской бог Океан, — начинает он рассказывать ученикам. — В отличие от Нептуна, который несет трезубец и часто изображается с дельфином, Океана сопровождают морские коньки и тритоны, которые наполовину люди, наполовину водяные. Фонтан наполнен символизмом. Видите, как Океан восседает на колеснице в форме раковины, запряженной двумя лошадьми, каждой из которых управляет Тритон? Один конь спокойный, а другой — непокорный, и каждый из них олицетворяет разные настроения
После того, как мы узнали об архитекторе фонтана (Никола Сальви), его архитектурном стиле (барокко) и о том, сколько монет бросают в него каждый день (до трех тысяч евро), мы собрали детей из Линдейла вместе перед фонтаном для фотографий.
Я отправляю лучшую фотографию — то есть шесть из девяти наших детей с открытыми глазами — в групповое сообщение, которое мы отправляем их родителям, и ответы начинают поступать сразу же.
«Как весело!»
«Какая замечательная группа!»
«Почему Кайли сзади? Я едва могу ее разглядеть».
— Хорошо, — говорит Лоренцо, снова привлекая всеобщее внимание. — Кто хочет есть?
Мы заказали столик в маленьком кафе, расположенном прямо за углом от фонтана.
Учитывая размер нашей группы, они смогли разместить нас только снаружи, и мы расположились за несколькими столиками. Ученики группируются по группам: мальчики из Линдейла и девочки из Линдейла, мальчики из Тринити и девочки из Тринити.
Я первая занимаю место за столом сопровождающих. Выбираю место в конце, и тут, к моему огорчению, Ной выдвигает стул слева от меня.
Я бросаю взгляд на свободный стул в дальнем конце стола — место, где должен сидеть он, но Ной просто берет свое меню, не беспокоясь о моей пассивной агрессии.
— Мы быстро воспользуемся туалетом, — говорит нам Габриэлла, прежде чем они с Эшли уходят.
Лоренцо нужно переговорить с официантом о том, как мы будем делить чек, а это значит, что я остаюсь наедине с Ноем. Как вам такой ужасный поворот событий?
— Там полно мест, — говорю я, махнув рукой в сторону противоположного конца стола. — Нам с тобой даже не придется смотреть друг на друга. Ты можешь притвориться, что меня не существует.
— Я вполне могу сделать это прямо отсюда. К тому же, стулья стоят на солнце.
Верно, а это значит, что я тоже не двигаюсь. В тени погода не такая уж плохая. И под «неплохой» я подразумеваю, что моя задница наконец-то перестала потеть.
Мы оба обращаем внимание на наше меню, снова игнорируя друг друга.
У Ноя это получается лучше, чем у меня.
Я думаю, он мог бы просидеть в тишине целый день. Его сила воли превосходит мою. Тем временем я барабаню пальцами по столу, оглядываюсь по сторонам в поисках других сопровождающих, делаю глоток воды. Медленно теряю самообладание.
Тишина становится невыносимой. Мне нужно ткнуть его.
— Я кое-что поняла, — говорю я, не отрываясь от своего меню.
Ему удается полузаинтересованно хмыкнуть.
— Даже ты не сможешь испортить для меня Рим. Это прекрасное место.
Ной не клюет на мою приманку, поэтому я пытаюсь снова.
— Так что ты думаешь о Габриэлле?
— Она свободна?
— Да. Кажется, ты ей интересен.
Он, наконец, откладывает свое меню и смотрит на меня.
— Она симпатичная.