Враги

Шнейдер Наталья

– - Натаниэль...
– Она шагнула ближе, легко коснулась щеки, заглядывая в глаза.
– Справляешься?

– - А куда деваться?
– ухмыльнулся он.

– - Хорошо, - сказала она вслух. Шепнула одними губами.
– Спасибо.

За что?
– чуть не спросил Натаниэль. Он же ничего такого не сделал. А что не ругался и не суетился - так это просто потому, что слишком перепуган. Кто-то в панике мечется, он - застывает в ступоре, только и всего.

Элисса снова обвела глазами отряд.

– - Найдем хозяина этого места. Попросим выпустить - сперва вежливо. Не поможет вежливо - попросим настойчиво.
–

Она улыбнулась.
– По крайней мере, не пришлось разыскивать вас по закоулкам кошмара, уже хорошо.

– - А что, в прошлый раз - пришлось?
– Полюбопытствовал Андерс.

– - Ага, - она зашагала к поместью, которое теперь ясно виднелось посреди богатых заливных лугов, в которые превратилось болото.

– - Расскажешь?

– - Расскажу. Но что кому снилось - не спрашивай. Трепаться о настолько личных вещах я не буду.

– - И не надо. Просто расскажи - что можно.

Элисса кивнула и начала рассказывать.

========== 18 ==========

До сей поры Натаниэль ни разу не видел демонов - да и откуда бы. Что ж, насмотрелся. На всю оставшуюся жизнь, какой бы долгой та ни была. Строго говоря, демоны, наверное, просто защищали свой мир от незваных пришельцев - в конце концов, это ведь Стражи вломились в Тень, а не демоны повылезали сквозь завесу. Но продырявленной и подпаленной шкуре почему-то было все равно. Андерс ворчал, что если бы за каждый залеченный сегодня ожог получал по сребрушке - уже озолотился бы. Гном через шаг поминал всех демонов кряду и по отдельности. Веланна на чем свет стоит честила шемов, которые затащили ее в "эту дыру" - она подряжалась с порождениями тьмы сражаться, а не биться с демонами. Ни один здравомыслящий Хранитель - или Первая, неважно - к этим демонам и близко не подойдет, мало ли что.

В этом Натаниэль был с ней совершенно согласен. Признаться, во время их безумного путешествия он вовсе перестал понимать малефикаров. Можно пренебречь заветами Церкви - кто его знает, на самом деле, что там будет, за гранью, и стоит ли презревать сиюминутые желания во имя вечного блаженства. Но добровольно связываться вот с этими - жуткими, безумными? Это ж надо начисто лишиться чувства самосохранения.

А, может, он просто рассуждает как невежественный крестьянин, шугающийся неведомого. Натаниэль, не выдержав, спросил у Андерса. Тот ухмыльнулся:

– - Как по мне, даже не столько самосохранение, сколько элементарное чувство прекрасного. Но кому-то не помогает. Ульдреду, вон, не помогло. Хотя, говорят, он просто хотел свободы...

– - Андерс.
– Элисса остановилась так резко, что Натаниэль едва ее не снес.
– Сколько своих друзей ты согласен скормить демонам ради свободы?

– - Ты не знаешь, что значит жить в клетке!

– - Я задала конкретный вопрос.

– - Но...

– - Сколько?

Маг опустил плечи. Вскинул голову, криво улыбнувшись.

– - У меня не так много друзей, чтобы отдавать их демонам.

Элисса кивнула, зашагала дальше.

– - А теперь давай, скажи, что маги опасны, - крикнул ей в спину Андерс.
– Что мы заслужили такое обращение. Что...

– - Опасны, конечно, - пожала плечами Элисса.
– Так ведь и я опасна, даже если оружия не давать. А если дать - у-у-у... Так что теперь, таким как я... или Огрен, или Натаниэль - сразу руки

вязать? Или вовсе отрубить, раз уж голыми руками убить можем, если понадобится?

– - Так ты понимаешь...

– - Я понимаю, почему ты раз за разом бежал. Я даже готова понять, почему взбунтовался Ульдред - хотя Грегор и не показался мне совсем уж невменяемым...

– - Он послал за правом уничтожения!

– - Он согласился его не применять, если за выживших поручится Ирвинг. Он спас, кого смог.

– - Кого смогла спасти ты - так будет точнее.

– - Неважно, - Элисса снова передернула плечами.
– Речь не о Грегоре. Я не могу ни понять, ни простить Ульдреду его методов. Скольких он подставил? Сколько лет, если не поколений, храмовники теперь смогут с полным правом указывать - вон, посмотрите, один из них утопил в крови собственный Круг!

– - Возможно, его вынудили. Просто не оставили выбора?

Элисса круто развернулась, ухватив мага за грудки.

– - Еще одно слово - и расскажу во всех подробностях обо всем, что я там увидела. До мельчайших деталей - у меня, знаешь ли, хорошая память. А потом мы снова поговорим о загнанных в угол, выборе и свободе.

– - Эй, отпусти его!
– вскинулась было Веланна, но командор только зыркнула на нее - и эльфийка стихла. Андерс помедлил, явно ошарашенный. Натаниэль уже начал было надеяться, что здравый смысл все же возьмет верх. Да, они все устали и встревожены, так что трудно оставаться спокойным и рассудительным, но...

Андерс упрямо задрал подбородок:

– - Ты просто не представляешь...

– - Не представляю, - сухо согласилась Элисса.
– И, все так же, не выпуская мантию мага, начала рассказывать. Ровным и негромким голосом. Цвета, запахи, звуки. Бурый пол в комнатах учеников, бурые разводы на стенах, заскорузлые ломкие от засохшей крови покрывала. Мухи, облепившие покойных, зудят, неохотно взлетая лишь когда Винн не успевает подобрать полу мантии и та касается мертвого. Губы чародейки непрерывно шепчут, перебирая имена. Разодранные на части, скрученные под немыслимыми углами тела. Лица, изуродованные до неузнаваемости и почти нетронутые, безмятежно-спокойные - смерть стерла все следы пережитого.

Коридоры. Серый камень. Черная копоть. Крови нет - неоткуда ей взяться там, где погуляли демоны гнева. Запах хорошо прожаренной свинины. Алистер кривит угол рта, хмыкает что-то о том, что долго теперь не сможет есть мяса - Лелиана стремительно отворачивается и ее тошнит.

Веланна заткнула уши. Андерс сглотнул.

– - Хватит.

– - Я предупреждала, - сказала Элисса и продолжила.

Библиотека. Коридоры. Усмиренные, двое живых среди мертвых - эти даже сопротивляться не могли, нечем. Коридоры. Наросты на стенах, похожие на дикое мясо - только многажды увеличенное. Тела. Еще коридоры. Безумный мальчик-храмовник - впрочем, его не жалко, правда, чего цепного пса жалеть. Зал Истязаний. Демоны. Одержимые. Одержимые. Люди связаны у стены, немногие еще способны сидеть. Ульдред вещает - о свободе, могуществе, силе. Какой-то бедолага у стены не выдерживает - кажется, он готов согласиться на что угодно, лишь бы это закончилось. Двое одержимых вздергивают его над полом. Трещат, изменяясь, кости, рвутся мышцы, сиплый вой, в котором все меньше человеческого. Еще один одержимый падает на колени, миг спустя поднимается рядом с такими же.