Враги
Шрифт:
– Бедный Чемурюк, ты - хороший парень и не заслужил такого… Прости, что невольно втянул тебя в неприятности, - мне хотелось прокричать эти слова вслух, чтобы он услышал, как я раскаиваюсь в собственном легкомыслии, но, видимо, от переживаний голос пропал. Или, что вероятнее, здешний маг постарался…
Тарн подошёл к задрапированной чёрной тканью стене небольшого зала, где мы очутились, и встал перед стоявшим на небольшом возвышении простым креслом, словно задумавшись. Я смотрел на его прямую, напряжённую спину и не смог сдержать
– Боже… да у него, кажется, и трон есть, так-перетак. Да в кого этот придурок играет - окружил себя толпой одетых в чёрные плащи идиотов и изображает Мрачного Властелина средней руки? Наверное, притащил нас в свой «замок», сволочь белобрысая. Подожди, зараза, доберусь до тебя, и на этот раз не жди от Ворона пощады… - перед глазами всплыло насмешливое лицо Батисты, и, сжав кулаки, я подумал, - так вот как он лишил нас с Рюком силы. Что ж, предатель, ты своё тоже получишь…
Но Лорд Тарн, похоже, передумал садиться, неожиданно повернувшись и поманив к себе пальцем. Надо ли говорить, что я не собирался подчиняться, однако, взбешённый, но покорный его магии, встал и послушно подошёл. Он взял меня за плечо и отвёл за «трон», любуясь потерянным лицом пленника: на полу, скрытый за мерцающим покрывалом «защитной пелены», лежал Леам. Его окровавленная одежда была разорвана, непривычно растрёпанная коса - наполовину распущена, а прекрасное лицо с закрытыми глазами напоминало застывшую восковую маску мертвеца…
Если бы я только мог закричать в тот момент… Но заклинание не давало губам даже дрогнуть, и Терри-Ворону оставалось лишь бессильно смотреть, проливая слёзы отчаяния. Негодяю и этого показалось мало - его жаркий шёпот, словно яд, проникал мне в уши:
– Не переживай, детка, пока он жив– заклинание внутри не даёт парнишке умереть. Но это ненадолго, хотя… - Тарн с любопытством змеи, придушившей кролика, заглянул в несчастные глаза «жертвы», явно наслаждаясь увиденным:
– Будешь слушаться, и, возможно, твой дружок не пострадает. Кивни, если понял, - я не стал его разочаровать, покорно опустив голову и еле сдерживая гнев бушующей, не способной вырваться «новой силы», начавшей от безысходности пожирать свой «сосуд» изнутри…
Взяв за руку, Тарн вернул потрясённого пленника к подножию «трона», на котором уже кто-то сидел. В этот момент сковывающее заклинание отпустило, и я смог, наконец, сглотнуть, да и верёвки на руках исчезли. Жизнерадостный голос моего похитителя вдруг погрустнел, словно ему стало не по себе:
– Хочу кое с кем тебя познакомить, Терри. Ты, вроде, так стремился с ним увидеться - пришло, наконец, время исполнить заветное желание…
Тарн подтолкнул меня в спину к вставшему в полный рост человеку. Я уже понял, что сейчас увижу того, о ком думал весь прошедший год - своего настоящего
И я не спеша поднял голову…
Он был невысок ростом. Простая, добротная одежда отлично сидела, подчёркивая крепкую атлетическую фигуру симпатичного мужчины лет тридцати пяти. Серьёзное лицо с умными выразительными глазами, уголки которых были усеяны лучиками мелких морщин, говоривших о любви к веселью и шуткам, сейчас смотрели печально, но такие знакомые губы дрогнули в добродушной улыбке:
– Здравствуй, Терри! Прости, что задержался - были кое-какие дела. Рад, что ты почти не пострадал, иди скорее сюда, - он указал на кресло позади себя, - тут хватит места нам обоим. Давай поговорим…
Я испуганно шарахнулся назад, чуть не упав со ступеньки, но он перехватил вскинутую в защитном жесте руку, притянув меня к себе, так что несчастные глаза невольно заглянули в страшную пустоту его голодных, готовых затянуть душу в свой мрак зрачков. А отчаянный, родившийся глубоко внутри крик человека, встретившего настоящего демона, задохнулся и умер, пока побелевшие губы шептали жалкое:
– Тимс…
Глава 22. Последняя глава
Вот Терри и выяснил, кто он, таинственный Враг. Как и положено, в конце истории осталось только узнать победителя этого противостояния…
Тимс не отводил встревоженных глаз, словно его неразумный Хозяин-ребёнок в очередной раз совершил безрассудную глупость, не послушав предупреждения мудрого Слуги. Я же замер, не в силах поверить, что всё происходящее сейчас со мной - реальность, а не игра уставшего воображения, и растерянно повторял:
– Ты, Тимс? Как же так, почему…
И сколько я ни вглядывался в это родное лицо, видел перед собой не врага, а близкого человека, смотревшего с нежностью и состраданием. Как тогда, когда он вытянул замерзавшего на лютом морозе мальчишку из ледяного сугроба и, притащив на руках домой, горячим дыханием отогревал его побелевшие пальчики и, плача, отпаивал очередной созданной им «лечебной настойкой».
Или когда, заламывая руки, бегал вдоль реки, потому что я, поспорив с деревенскими мальчишками, на разваливающемся плоту собирался доплыть до противоположного берега. Мне было восемь лет, и прошёл всего лишь год, как в этой реке погибли родители и младший братишка Келли. Тимс знал, что я ещё не готов к подобным «подвигам», и упрямому ребёнку безумно страшно одному там, среди тёмной воды и начинающих подниматься пока ещё небольших волн…