Вранеслава: правила мира
Шрифт:
Дети выдохнули с облегчением, лишь когда за ними закрылась тяжёлая дверь замка и их объяло привычной прохладой. Они поспешили переодеться и умыться, им казалось, что недобрые взгляды взрослых и ехидные песни детей осели на них, будто грязь. Когда они спустились к обеду, их уже ждал сияющий и бодрый отец, наваливший себе на тарелку целую гору еды.
— Ну что, как там Племя? — спросил он, потрепав сына по голове. — Какие новости?
— Такие новости, — угрюмо проворчала Вранка, — уезжают они.
— Уже снимаются? — спросил Кркав. — Как жаль, вроде совсем недавно начали раскопки.
— Их вызвал отец
— Что поделаешь, — вздохнул Кркав, откусывая от куриной ножки, — такая у них жизнь кочевая: сегодня тут, завтра там…
— Сегодня Медена приходила? — осторожно начала Вранка, и Хави сразу посмотрел на неё, сделав большие глаза.
— Нет, она придёт завтра, сегодня у неё другие больные, — объяснил Кркав, — а что? Ты хотела с ней встретиться?
— Нет, просто я за неё беспокоюсь, — сказала Вранка, — ходить сюда не совсем безопасно.
— Почему же это? — Кркав удивлённо откинулся на стуле и посмотрел на дочь.
Хави помотал головой, уставившись на сестру, но она не обращала на него внимания.
— В городе ходят слухи, что она тебя околдовала, — сказала Вранка, — и несколько больных уже не пустили её на порог, из таверны плеснули кислым молоком, а на нас с Хави все пальцем показывали.
Кркав, услышав её слова, застыл на месте с косточкой в руке, проделавшей лишь полпути до его рта, только мизинец правой руки слегка подрагивал.
— Слухи, — утвердительно сказал он, не выходя из задумчивости. — Слухи, значит.
— Наверное кто-то просто заметил, что она часто ходит к нам, — заметил Хави.
— К нам ходит целая куча народу, — возразила Вранка, — и похуже, чем лесная лекарка.
— Правда, — сказал Кркав, отодвигая недоеденный обед в сторону, — дело не в этом. Наверное это кто-то из слуг, но теперь уже не важно. Дети…
Он помолчал, и Вранка с Хави тоже молчали, ожидая продолжения.
— Дети мои, Медена и правда околдовала меня, — признался Кркав, сложив руки перед собой, — но не с помощью заклинаний или приворотного зелья. Просто своим теплом, своей добротой и мудростью, своей красотой. Мне с ней хорошо и приятно. Я хотел бы всё время быть с ней рядом и всегда буду искать такую возможность.
— Вы поженитесь? — спросила Вранка.
— Я бы очень хотел этого, — признался Кркав, — и если Медена ответит согласием, мы будем искать способы это сделать.
— А почему нужно искать какие-то способы? — спросила Вранка. — У нас в городе каждый месяц по свадьбе, а то и две.
— Городской глава вряд ли поженит меня с простолюдинкой, — вздохнул Кркав, — нужно будет искать нейтрального посредника.
— Который не будет связан с городом? — спросил Хави.
— Именно, — кивнул шлехт, — вы, я так вижу, не против?
— Конечно, папа, — воскликнула Вранка, — я бы мечтала о такой маме и сестре!
— А я просто не против, — сказал Хави, пожав плечами.
— Тогда побегу отправлять письмо, — сказал Кркав, вскакивая, — позову их с дочкой вечером для беседы.
Не дожидаясь ответа или реакции, он быстрым шагом вышел из зала. Дети некоторое время помолчали, обдумывая происходящее.
— Есть не хочется, — сказал Хави, вставая.
— Ты как всегда, — упрекнула его Вранка, — хоть и бегаешь по раскопкам всё утро, а всё равно
Мальчик развёл руками и отправился восвояси. Вранка осталась одна, не считая лежащего под столом Влчека. Она думала о том, идти ли ей вечером на раскопки или остаться и послушать, как папа будет делать предложение Медене. Ямолезцы собираются уходить, и она вряд ли скоро встретится с Витрошем ещё раз. Однако если Медена согласится с предложением Кркава, нужно будет сразу же обсудить свадьбу и решить, в какой комнате будет спать Ярника. Не будут же они продолжать жить в лесу, если станут частью их семьи. Да и посмотреть, как всё это будет происходить, очень хочется. Обрадуется ли Медена? Или возмутится превратному пониманию их с отцом дружбы? Вдруг она вообще обидится?
В залу неожиданно вошла Кветушка и сказала: «Вас уже ждёт наверху пан Смрк». В последнее время она стала какой-то угрюмой и неразговорчивой, что было на неё совсем непохоже.
— Что с тобой, Кветушка? Заболела? — спросила Вранка, вставая из-за стола.
Горничная испуганно вскинула на неё глаза, как будто ожидая удара, и сложила руки за спиной.
— Нет-нет, всё хорошо, паничка, — пробормотала она.
Шлехтичка пожала плечами и побежала наверх. Заниматься чтением и арифметикой в такую жару, когда все остальные развлечения становились недоступны, было лучшим способом убить время. Пан Смрк клевал носом, сидя в кресле, когда она поднялась к себе, и вздрогнул, услышав её шаги.
— Это я, — с улыбкой возвестила девочка, — давайте заниматься.
— Давайте, пани, — кивнул старый учитель, — сегодня мы будем читать известный трактат монаха Гагата Белого. Он описывает мироустройство и человеческую сущность века третьего от Великого Возрождения.
Человеческая сущность Вранеславы Черной безумно желала присоединиться к ямолезцам или побродить в лесу со своей подругой, но делать было нечего, пришлось читать трактат. Он, хоть и был жутко многословным и велеречивым, но содержал довольно интересные сведения про то, как строилось новое общество на останках былой цивилизации. Вранка даже встретила там упоминание о ямолезцах как о «славном бродячем народце, хвалящемся наукою во всякие дыры влезать и старости, в прах рассыпающиеся, наружу извлекать».
Время с рассудительным монахом Гагатом пролетело незаметно. Вранка сама пропустила момент, когда солнце стало светить с другой стороны. Пока она дочитала первую главу трактата, пан Смрк заснул, опершись на согнутую руку, на него всегда так влиял летний зной. Девочка некоторое время понаблюдала за его безмятежным сном и тихо встала, оставив учителя в кресле. У него должно было быть занятие с Хави, но Вранка решила, что ему не помешает сначала немного поспать.
Она спустилась вниз, там было тихо и пусто. Солнце начинало клониться к горизонту, но снаружи пока было светло и очень жарко. Вранка по старой памяти села у гобелена и стала рассматривать любимые картинки. Все истории, которые теперь приходили ей в голову, были связаны с ямолезцами или лесными лекарками. Вот эти два человечка рядом с хижиной — она и Витрош, разговаривают о какой-то ерунде и смеются, там, дальше, где костёр и котелок над ним — Ярника помогает приготовить обед Лишеку, Вржессу и Броуку, в хороводе девиц с яркими платьями Азура, она наверняка поёт во весь голос.