Вранеслава: правила мира
Шрифт:
— Да, это всё, что у меня есть, — сказала Вранка. — Первое задание для вас будет — найти все буквы «а». Они могут быть большими, вот такими, или маленькими, как здесь.
Девочки склонились над книгой и начали увлекательный поиск, так радуясь каждой находке, словно за каждую им платили мешком золота. Вранка же заражалась их восторгом и с удовлетворением понимала, что этот восторг вызван её работой. На этом энтузиазме они за пару часов выучили ещё четыре буквы и научились различать их в словах.
— Вот видите, они совсем разные, — наконец сказала Вранка.
— И правда, — кивнула Янтара, — будто маленькие существа: кто с ножками, кто с рожками.
—
— Правда! Какая ты молодец! — воскликнула Вранка. — А как ты догадалась?
— Потому что когда её говоришь, твой рот так и выглядит, — засмеялась Азура, изобразив ртом букву «о».
Время в весёлой компании шло незаметно, приближался вечер. Ямолезцы прилегли отдохнуть, кто где, перед дальнейшей дорогой. Вранка залезла на плакучую иву, росшую у ручья, и разлеглась на толстой и прочной ветке, как пантера. Скоро к ней присоединился Витрош, который со всего размаху запрыгнул, ухватившись руками за ветку пониже.
— Пытался поспать, но не смог, — признался он.
— Мы будем идти ночью? — спросила Вранка, которая меланхолично отщипывала кусочки коры и кидала их в воду.
— Частично, — сказал Витрош, усаживаясь поудобнее, — пройдём, сколько сможем, а потом заляжем. Ясан знает, где можно остановиться.
— Вы всегда спите на свежем воздухе? Не останавливаетесь на постоялых дворах? — спросила Вранка.
— Да какой же постоялый двор разместит такую ораву! — улыбнулся Витрош. — Ну и любим мы свободу больше крыши над головой.
— Я ещё никогда не спала снаружи, — призналась Вранка.
— Я думаю, тебе понравится, — уверенно сказал Витрош, — во всяком случае с нами бояться тебе нечего.
— Бояться не буду, — подмигнула Вранка и откинулась назад, изучая узор узких колышущихся листьев над головой.
Витрош с нежностью посмотрел на неё и откинулся тоже, прикрыв глаза.
Глава 15
За один день ямолезцы делали два перехода — утренний и вечерний, днём пережидали жару, а часть ночи спали. Вечерний переход давался Вранке тяжелее всего: к концу дня уже не хотелось вставать и тащиться дальше. Она заставляла себя подниматься и двигаться, но ноги шевелились еле-еле, будто к ним были привязаны чугунные гири. Вранка часто вспоминала слова Ярники о том, что путешествия ямолезцев на самом деле не такие-то и простые. Подруга была, конечно, права. Это бесконечное и, казалось, бесцельное передвижение без привязки к какому-то месту здорово угнетало. Всё постоянно выглядело новым и чужим для Вранки: каждый день новые дороги, другие города, чужие враждебные леса и пригорки, скрывающие за собой неизвестность. Она с тоской думала о своей хале, где знала каждую трещинку в стене и каждого человечка на гобелене. Как приятно было возвращаться домой, зная, что там тебя ждёт то, что ты оставила! Иногда в мечтах Вранка представляла, как возвращается домой: проходит незаметно в халу, потом поднимается по лестнице и ложится на кровать, мягкую и чистую, с толстым и уютным одеялом. Последнее время ночевать приходилось то на валежнике, то на кучке песка, то на копне сена, не говоря уже о том, чтобы помыться или сменить одежду. С этим удавалось справиться, лишь когда они останавливались около водоёмов. Витрош иногда хватал шишку, катал её в руках, а потом звонко хлопал себя по шее ладонями.
— Чтобы пахнуть повкуснее, — подмигивал он Вранке.
И она действительно любила этот запах хвои на нём, хотя на её собственном теле
Во время одной из стоянок Вранка обратила внимание на то, что многие ямолезцы внимательно разглядывают и перетряхивают свои вещи в сумках и баулах, отставляя некоторые из них прочь. Витрош объяснил ей, что скоро дорога пойдёт по глухим местам, где долго не будет деревень и городов, поэтому надо запастись провизией, а для этого придётся продать всякие древние штучки в ближайшем городке. Он сам сидел, обложенный своими сокровищами, и решал, что будет продаваться, а что нет.
— А что это за город? — спросила Вранка.
— Морушице, — сказал Витрош, — не такой большой, как Устье, но всё же город. С местом, предназначенным для торговли.
— И долго после него нам идти по диким местам?
— Несколько дней. Но ты не волнуйся, нам хватит запасов, идём не впервой.
— За сколько думаешь продать свои вещи?
— Да хоть бы за сколько-нибудь. Интерес у людей к старине невелик.
— Я бы хотела пойти с тобой, — мечтательно сказала Вранка, — ни разу ничего не продавала.
— Отчего же нет, пойдём! — воскликнул Витрош. — Ещё и считать мне будешь помогать, а то я часто получаю разный результат при пересчёте.
— С удовольствием, — кивнула девочка, — люблю задачки на устный счёт.
— Выбери себе что-нибудь из этого, будешь продавать, — сказал Витрош, широким жестом обводя раскиданные вокруг сокровища.
Вранка выбрала пару металлических коробочек, которые закрывались и открывались с помощью маленькой кнопки в корпусе, а ещё браслет из отдельных звеньев, сцепленных между собой, и большого круглого звена посередине. На браслете тоже были две крутящиеся кнопочки, но сколько Вранка их ни крутила, ничего не происходило. Тем не менее браслет был красивым и здорово блестел на солнце, как и коробочки, одна из которых была немного погнута.
Огромное оранжевое солнце нехотя упало за горизонт, и тогда ямолезцы, собрав свои товары и привязав взволнованных собак к тележкам, двинулись в город. Ясан заранее договорился с городским старостой, и им предоставили два длинных деревянных стола с прилавками на одной из городских улиц. Сверху болтались стеклянные фонари, горящие мутным желтоватым светом. Они помогали покупателям получше рассмотреть и выбрать товар, а продавцам — пересчитать деньги. Вранка и Витрош встали с краю, рядом с семьёй Вржесса, которые шумно раскладывали вещи, переругиваясь и пересмеиваясь.
Покупателей сначала было немного, люди, наконец-то вышедшие на улицы после дневной духоты, неспешно прогуливались, равнодушно посматривая на прилавки, но постепенно то один, то другой стали подходить, рассматривая побрякушки, блестевшие в неровном свете фонарей. Вранка подумала, что Влчек может испугать покупателей, поэтому привязала его к толстой ножке стола, на которую опирался прилавок. Огромный пёс недоумённо посмотрел на хозяйку, он не привык быть на привязи. Тем не менее он покорно лёг у столба и положил голову на перекрещённые лапы. Надо так надо.