Врата Аида
Шрифт:
— Сюда, мистер Питерс.
Не дожидаясь ответа, он повернулся и зашагал по коридору со стальными дверьми по обе стороны.
По пути им никто не встретился. Тишину нарушало только негромкое жужжание электронного оборудования да шорох шагов по поскрипывающему линолеуму. В самом конце коридора их ждала еще одна открытая дверь. На фоне светлого прямоугольника выделялся силуэт женщины, чьи черты проступили яснее, когда Джейсон подошел ближе. Не старая, но и не молодая. Каштановые волосы зачесаны назад и собраны в пучок. Лицо тонкое, вытянутое.
Отпустив кивком
— Бонд, Джеймс Бонд, к «Эм», — сказал он с британским акцентом.
Она наградила его подобием улыбки.
— Здравствуй, Джейсон. Рада тебя видеть. Хорошо выглядишь, загорел. Тропики идут тебе на пользу.
— В отличие от Вашингтона, мисс Тайсон.
Она неодобрительно покачала головой:
— Ну-ну. Здесь все тебе рады.
«Интересно, включает ли местоимение и ее босса», — подумал Джейсон. Этого человека радовало только то, что подразумевало смерть, разрушение и хаос.
— Я тоже рад.
Не отпуская его руки, она увлекла его за собой через порог, и дверь за ними бесшумно закрылась.
Джейсон огляделся — все по-прежнему, без перемен. Унылая приемная со столом и офисным креслом для секретаря. Потертый кожаный диван. Стены без окон и картин. По степени обезличенности помещение могло бы соперничать с гудком в телефонной трубке. Его всегда удивляло, как можно проводить рабочий день в такой обстановке, где и посмотреть-то не на что. Тем более, как в случае с мисс Тайсон, когда и делать особенно нечего. Хотя, может быть, она приходит сюда только тогда, когда ее босс кого-то ждет.
Словно прочитав его мысли, она указала на деревянную дверь:
— Проходи.
Он коротко постучал — дерево отозвалось заметно мягче, чем сталь, — и дверь открылась.
Кабинет за деревянной дверью был полной противоположностью спартанскому офису мисс Тайсон. Под ногами хорасанский ковер приглушенных синих и красных цветов, стоящий побольше многих домов. Те же цвета, но в более мягких тонах, повторялись и в четырех оригиналах Ренуара, висевших в золоченых рамах на обитой тканью стене. Почти всю дальнюю стену занимал книжный шкаф, за рифленым стеклом которого красовалась коллекция первых изданий восемнадцатого и девятнадцатого веков. В самом центре ковра, словно застывший на волнах корабль, стоял стол красного дерева с кожаной обивкой.
За столом сидела внушительных пропорций чернокожая женщина в свободных одеждах с африканскими узорами. В руке размером с бейсбольную перчатку она держала телефонную трубку. Кроме телефона, на столе ничего больше не было. Другой рукой женщина указала Джейсону на одно из четырех обтянутых шелком кресел, стоявших полукругом перед столом.
Он не определил язык, на котором она разговаривала, но по некоторым знакомым словам и жестам, сопровождавшим едва ли каждую фразу, догадался, что это какой-то диалект арабского или фарси.
Наблюдая за этой гордостью программы содействия развитию национальных меньшинств, Джейсон невольно улыбнулся.
Она служила единственному клиенту и получала щедрую компенсацию за то, что делала работу, взять ответственность за которую не могло ни одно демократически избранное правительство, но и обойтись без которой ни одно демократически избранное правительство тоже не могло. Вся ее щепетильность распространялась только на ее «мальчиков» и креольскую кухню. Сражение с нынешними врагами страны требовало такой жестокости, такой беспощадности, от которой у иных членов конгресса сводило желудок. «Нарком Инк.» являлся, в сущности, антацидом от политического запора.
Узы этого брака, пусть и заключенного не на небесах, были тем не менее крепки и прочны.
Не прошло и минуты, как она положила трубку и поднялась из-за стола. Питерс тоже встал и тут же оказался в объятиях, которые запросто сокрушили бы человека менее подготовленного.
— Джейсон! Мальчик мой! Я так рада тебя видеть.
«Мальчиками» она называла всех своих оперативников, хотя Питерс встречался лишь с некоторыми из них. «Нарком» по сути своей был организацией строго компартментализированной.
Мама — так за глаза называли ее все оперативники — ослабила объятия. Джейсон облегченно перевел дыхание и снова сел. Она тоже вернулась в свое кресло.
— Как живется на островах?
— Я там больше не живу. Гости пожаловали.
Выслушав рассказ о последних событиях, Мама кивнула.
— Вот как. Похоже, ты разворошил осиное гнездо, когда прикончил Алазара на Сен-Бартсе.
— Ты же знаешь, что я не виноват. Тот, кто готовил транквилизатор, перестарался с дозой.
— Я-то знаю, но кто-то не знает. Теперь уже неважно. Одним мерзавцем меньше. Хотела бы я задать ему несколько вопросов…
«Алазару повезло, — подумал Джейсон. — Вовремя умер».
— Итак, шесть плохих парней больше не доставят нам никаких проблем, — продолжала Мама.
— Вот только цена велика, — проворчал Джейсон. — Такой симпатичный дом…
— Переживешь. С твоими-то доходами… Но я пригласила тебя не для этого. — Она достала из ящика стола лист бумаги и протянула Джейсону. Пробежав глазами по строчкам, он узнал русский язык. — Это из того компьютера, что ты забрал у Алазара.