Врата испуганного бога
Шрифт:
— Расскажи, — покорно согласился Дон. Водка принялась за дело, и теперь Бык был тихий и нежный.
— А выпить у нас есть чего-нибудь? Ладно, сам знаю, что нет. Я, проше пана, на эту тему как-то пытался посоображать…
— Насчет выпивки? Это точно. Хихикс!..
— Оставь его в покое… Насчет ностальгии. Слушай внимательно с этого места. Любое существо рождается в определенных условиях. Я — на Кракове. Ты — на Дублине. Ротмистр Чачин — на очке. И, само собой, привыкает к этим условиям. Гравитация, атмосферное давление, состав воздуха…
— Говоришь — понятно. Только я подумал и еще не сообразил, куда ты клонишь.
— Слушай дальше, все поймешь… Бип-бип… о чем это я… коннект! А потом ты вдруг срываешься с места и улетаешь на другой конец Галактики. Пусть планета будет идеально похожа по своим условиям на твой мир, допустим. Хотя такого тоже не бывает. Но — микробы там будут другими. Сто процентов. К ним у тебя иммунитета нет, поэтому ты начинаешь болеть, хворать, стонать, и однажды вспоминаешь, как здорово тебе было на родине.
— Я не болею, — сказал Дон.
— Это сейчас. А с самого начала?
Дон подумал.
— Ну… кажется, было что-то. Знаешь, вот тут иной раз… как стрельнет… как заноет…
— Вот. Еще хуже, когда человек возвращается-таки в родные места через какое-то время и понимает, что — да! — это единственное место, где мне хорошо. И, вставая в позу, говорит: о! Родина! А на самом деле — микробы. Теперь — понял?
— Родина… Микробы… Какая разница? Я домой хочу.
— Тьфу! — с выражением сказал Збышек. — Глупый белый человек! С вами, мальчик, можно разговаривать, только хорошенько накушавшись гороху. Детский сад какой-то…
И убрел в душевую.
А Дон снова распахнул окно и сел на пол, обхватив голову обеими руками. Ему было здорово себя жалко.
Двое суток спустя небольшой курьерский спринтер “Гермес”, принадлежащий фельдъегерской службе ППС, погрузился в атмосферу столичного мира звездной системы Массачусетс и пришвартовался на амортизационной площадке в космопорту Кеннеди. Стальные плиты площадки натужно скрипнули, принимая на себя вес “Гермеса”, шкипер отключил двигатели и дал разрешение на высадку пассажиров.
Космопорт Кеннеди был стандартным космопортом, вид его портил только гигантский портрет — размах парика метров десять — Императрицы Массачусетской Мэри Четвертой. Збышек и Дон поглазели на него, переглянулись и направились к стоянке такси, безошибочно, безо всяких указателей определяемой по яростному русскому мату, испускаемому разноцветными и разнорасыми таксистами.
Дон и Збышек погрузились в ближайшее свободное и дали водителю адрес штаб-квартиры погранично-патрульной службы. Гравикар взмыл в воздух, заложил крутой вираж и выскочил в самый
Несколько минут Збышек с любопытством рассматривал проносящийся мимо окон пейзаж, вглядывался в строения, читал надписи на указателях, спросил таксиста, что такое Кока-Кола, и, наконец, обратился к Дону:
— Слушай, тебе не кажется, что этот хваленый Нью-Йорк сильно напоминает Жмеринку?
— А ты чего ждал? Такая же дыра…
Пожилой таксист, похоже, обиделся. Искоса глянув на своих молодых пассажиров, он сказал:
— И ви так говорите? А ведь наверняка ви не видели нашу главную достопримечательность. Ви бы так не сказали.
— Какую? — заинтересовался Збышек.
— Статую Свободы. Люди говорят, ее привезли сюда со Старой Земли во времена Великого Переселения. Раньше она была маяком. Моя жена в это не верит.
— Вранье! Права ваша жена! — сказал Дон. — Насколько я знаю, маяки наведения монтируются вровень с поверхностью амортизационной площадки космопорта — из соображений максимальной точности. А в статую — бред какой-то…
— Била она маяком — я точно вам говорю. Во всех книжках написано. Я и сам таки не понимаю — зачем, но они там, на Старой Земле, много чего странного делали. И Императрицы у них не было. Моя жена в это не верит.
— Брехня, — безапелляционно заявил невоспитанный Збышек, довольно хорошо знавший историю. — Американская Династия существовала вечно. В любой учебник посмотрите.
— А я что им говорил!? — вскричал таксист.
— А кто же там правил? — спросил его Дон.
— Парламент, — ответил таксист. — Ну, то есть как это? Сенат.
Збышек без всякого стеснения заржал.
— На Америке-то? Ну хоть бы что поновее выдумали! А кто парламентом правил? Королева Английская?
— Президент, — неуверенно ответил таксист.
— Кто?
— Президент.
— Мужик?
— Таки да.
— На Америке?
— Таки да.
— Вранье! — сказал Збышек совершенно авторитетно.
— Моя жена говорит совершенно как ви! — согласился таксист. — А я, поц, им поверил. Надо будет у знающих людей повыспрашивать. Так показать вам статую? Свободы? Моя жена любит на нее смотреть.
— Нет, — сказал Дон. — У вас прекрасная жена, но нам некогда. Лучше не надо. Сейчас у нас своя статуя свободы будет — по самые уши. Предчувствия у меня… нехорошие.
— Вот ви адрес назвали, — не унимался таксист, — а там штаб-квартира пограничников. Вам от нее справа или слева нужно? Где рыбный магазин или где музей Великого Переселения? Моя жена всегда покупает щуку только там. А в музей мы ходим на Рождество.
— По центру, — сказал Збышек. — На двадцать седьмой этаж. Пограничники мы.
— Таки ви?… — протянул водитель и замолчал.
Но если и поверил, то с большим трудом. Через силу. Не похожи были эти двое инопланетян на пограничников. Особенно второй, который поменьше ростом и с непонятным пшикающим акцентом, вероятно, антисемит.