Врата Миров
Шрифт:
Через несколько секунд незримая, неподвластная пониманию мысленная связь вдруг истончилась, исчезла, словно выключился некий канал обмена данными, оставив им лишь смятение, дрожь…
Они так и не проронили ни слова, потрясенно глядя в глаза друг другу.
Два морфа шли темным коридором.
За ними двигался отряд хондийских бойцов.
– Хорс не выполнил обещания, – один из ц’остов остановился перед мерцающей преградой защитного поля. – Вся энергия
Второй ответил раздраженным жестом.
– Это недопустимо! Но как мы исправим положение? Перезапуск системы приведет к неизбежной цепи катастроф!
– Она должна сама все исправить!
– Она отказалась! Скрывается! Заброшенные секторы опасны!
– Хорс прошел!
– Но она извлекла урок! Путь теперь блокирован!
– Н-болг сильно разрушен. Все пути невозможно перекрыть. – Ц’ост свернул к шлюзу. – Хондийский корабль ждет. Мы быстро прибудем на место!
– Уничтожим ее?
– Нет. Она нужна живой. Последуем своей природе!
Второй ц’ост замер в нерешительности.
– Закон запрещает!
– Закон армахонтов? Их больше нет.
Шлюз открылся. Оба морфа перешли на борт хондийского корабля, продолжая спор:
– Помнишь Алха?
– Помню. Он погиб. Попытался внедриться в армахонта.
– Его смерть – урок!
– Армахонтов больше нет! Мы идем к хомо! Хорс внедрялся, ассимилировал их гены и выжил!
– А тот, из стасиса? Я его боюсь!
– Он – хомо!
– Не уверен!
– Хорошо, не будем рисковать! Его уничтожим!
Хондийский корабль отделился от станции, медленно начал круговой облет.
На экранах проплывала панорама разрушений.
Двое ц’остов внимательно следили за изображением. Наконец один из них указал на огромную пробоину, не блокированную защитным полем.
– Внедримся здесь! Хонди пройдут вот этим коридором. – Гибкая конечность очертила маршрут.
– А мы?
– Мы будем действовать скрытно. Она не должна нас заметить. – Ц’ост отдал приказ хондийскому пилоту, и корабль начал маневрировать, сближаясь с поврежденным сегментом обшивки станции.
Сорок девять лет в стасисе. От мыслей тесно в голове.
Глеб честно пытался принять открывшуюся перед ним реальность, но сознание протестовало, – слишком невероятным казалось стечение обстоятельств!
Он украдкой взглянул на Мишель.
Шок постепенно отпускал, но лавина чувств нарастала.
Миг их мысленного соприкосновения перевернул все. Мишель испытывала схожие чувства, боялась их манящего омута, пыталась воспротивиться, но не могла.
А нужно ли?
Они говорили, теряя ощущение времени. Земля. Проект «Прометей». Эрида. Прыжок через гиперпространство. Крах надежд.
Сумятица мыслей. Так много нужно сказать, но чувства оглушали, рвали нить разговора…
Нет… Так не пойдет, Глеб сделал глоток воды.
– Не понимаю, – он обернулся. – Как я выжил?
– Ты не мог погибнуть! – Мишель украдкой поймала его взгляд, потупилась, затем очертила в воздухе контур экрана, и тот сформировался, словно по волшебству. – Смотри, это система безопасности Н-болга. Она предотвращает столкновения кораблей со станцией! Все очень просто! Объект попадает в поле измененного времени и консервируется в нем!
Просто? Да у Глеба рассудок не выдерживал! Явления, о которых говорила Мишель, находились за гранью понимания!
Невольно вспомнились данные, полученные при разведке этой звездной системы.
Десятки тысяч уничтоженных космических кораблей. Обломки, частично сохранившие функциональность.
– Ты говоришь, станцию атаковали эшранги и хонди?
– Да. Мне об этом рассказывал Хорс.
– Как же им удалось повредить Н-болг при таких технологиях защиты?
Мишель сосредоточенно взглянула на экран. Спустя мгновенье появились новые данные.
– Стасис-поле действует только на крупные материальные объекты. Оно не способно остановить энергетический разряд.
– Подожди… Почему же система защиты не остановила мой корабль до столкновения?
– Видишь, часть оборудования повреждена, – Мишель выделила участок схемы. – Внешняя защита не сработала. Аварийные генераторы второго слоя отсеков включились с запозданием.
– Морф, который приходил сюда, сказал, что мне не выжить. Ранения были серьезными?
Мишель кивнула. Ей не хотелось вспоминать те полные отчаянья дни. Она радовалась секундам настоящего. Ее сердце начинало биться чаще, стоило лишь взглянуть на Глеба.
– Стасис не лечит, он лишь останавливает время, – она все же ответила на вопрос. – Твои раны начали кровоточить, как только я отключила генераторы. Пока тащила тебя до этого отсека, становилось все хуже. Пришлось делать переливание крови. Ты сильный. Раны начали быстро затягиваться. Морф ошибся.
Глеб присел рядом, коснулся ее волос, вдохнул их запах.
Хотелось забыть обо всем, оттолкнуть вопросы, что не давали покоя, роились в сознании, словно назойливые насекомые.
Она доверчиво прижалась к нему.