Врата Порядка
Шрифт:
– Ты преувеличиваешь мои силы, старик, – Хорст горько усмехнулся, покачал головой. – Я слепец, лишившийся всего…
– Ты волен думать как угодно, – темные глаза сверкнули. – Но я вижу жестокую судьбу, нависшую над тобой подобно хищной птице над сусликом, и вставать у нее на пути не собираюсь.
– Может, тогда предскажешь, когда ко мне вернется зрение?
– Когда ты увидишься с предками, – старик повернулся, отодвинул в сторону закрывающий вход полог и вышел наружу.
– Милость Творца-Порядка, – как-то не очень уверенно заметил
– Ага, именно его, – Хорст зло сплюнул прямо на ковры.
Снаружи долетели громкие, полные гнева крики, раздался топот, зашуршал полог и в шатер протиснулся длинный степняк в запыленном халате, тот самый, с дребезжащим голосом.
– Э… – сказал он заискивающе. – Прошу за мной. Ваши лошади ждут.
– Вот так-то лучше, клянусь мошонкой Хаоса, – проговорил Альфи и первым шагнул к выходу.
Илна помогла Хорсту встать и повела его следом.
Река напоминала очень широкую и очень грязную канаву. Глинистые берега уходили в желтую, пахнущую болотом воду, в которой отражалось унылое, совсем не весеннее небо.
– Если не ошибаюсь, это Тон, – проговорил брат Ласти. – У его устья стоит Ил-Бурзум.
– Судя по запаху, Тон и есть, – усмехнулся Хорст. – Теперь дорога простая – вдоль берега.
После расставания с воинами рода Черного Коня прошло три дня, и за это время путешественники не раз видели вдали одиночных всадников, табуны лошадей и даже повозки.
Но степняки все время спешили повернуть в сторону, уйти от встречи, словно весть о чужаках, которых лучше не трогать, разнеслась по степи на крыльях ветра.
– Раз простая, тогда поехали, – Альфи ткнул фрона пятками в бока.
Тот засеменил вперед, подозрительно косясь в сторону воды.
Тон струился на юг неторопливо, солидно, не позволяя себе не то что перекатов или порогов, а даже крутых поворотов. Изредка встречались броды, отмеченные следами копыт на земле, рощи невысоких разлапистых деревьев.
Когда открылся большой холм, похожий на громадный кулак, Илна не поверила собственным глазам.
На вершине поднималось кубическое сооружение из шкур, а вокруг него толпились степняки. Ветер доносил возбужденные крики, тянулся к небу дым от многочисленных костров, разожженных у подножия холма, там и сям торчали кибитки, паслись стреноженные кони.
– Это еще что такое? – изумился Альфи.
– Храм, – высказал неожиданную осведомленность брат Ласти. – Сегодня Творение, и даже дикие обитатели степи отмечают его молитвами Творцу-Порядку.
– Ничего себе? – наемник огладил лысину. – Может быть, заедем?
– Можно, – Илна неуверенно оглянулась на Хорста. – А ты как?
– Если вы хотите, – ответил тот, вспоминая те времена, когда молодой сапожник из Линорана искренне верил в мудрость и благость Владыки-Порядка.
Фишка на игровой доске потеряла веру, а маг сумел ей воспользоваться как оружием. Сын Порядка создал собственную веру, а сейчас просто человек по имени Хорст не знал, что с ней делать.
Он покачивался
– Приехали, – сказала Илна, и фрон остановился.
Хорст не очень быстро, но без посторонней помощи спустился на землю.
За время путешествия он заново научился многим вещам, которые зрячему представляются столь же естественными, как дыхание – седлать коня, залезать на него, обуваться и одеваться, просто есть.
А еще выяснил, что у слепого гораздо больше времени на то, чтобы думать.
– Кто останется у лошадей? – поинтересовалась Илна. – Бросать их так не хотелось бы…
– Могу я, – вызвался брат Ласти. – Я и так все время на службе у Творца-Порядка, так что если пропущу эту, ничего страшного не произойдет.
Хорст ощутил, как его берут за руку, и послушно зашагал вперед, привычно нащупывая ногами землю.
Слышал резкие вопли, заменяющие у степняков разговор, вал катящихся по толпе удивленных шепотков, ощущал направленные на него взгляды. Нос щекотали запахи старых шкур и немытых тел.
Потом они резко усилились, и бывший сапожник понял, что они вошли в храм.
– Тут только благородные, судя по одежде, – негромко сказала Илна. – Ох и зыркают на нас. Может, выгонят?
– Вряд ли, – Хорст ощутил, как зачесались глаза, – в день праздника все чужаки – гости. Скорее нам уступят лучшие места.
Толпа с негромким шелестом расступилась перед ними, пропуская к алтарю, и тут же дружно завопила, приветствуя служителя.
– Ух, какой толстый, – заметил Альфи. – Сейчас как заревет…
Теарх заухал, будто сова в глубокой бочке, вслед за ним заголосили прихожане, из-за стен храма донеслись восторженные крики.
Не понимая степного наречия, Илна шептала молитвы, все подряд, какие помнила, Альфи благочестиво сопел и вслед за всеми осенял себя знаком Куба. Хорст просто стоял и ждал, когда все закончится.
Глаза чесались, будто в них насыпали песка.
Степняки бурно реагировали на каждое действие служителя, орали при всяком удобном случае, клинки то и дело покидали ножны. Те, кто остался снаружи, вопили беспрерывно, а время от времени начинали хохотать.
Когда служба закончилась, храм сотрясся от взрыва ликования.
– Пойдем, – сказал Хорст. – Вам тут делать больше нечего, а мне – тем более.
Глава 11. Город в осаде.
С вершины холма Ил-Бурзум, «жемчужина степей», выглядел лоханью, куда накидали кусков серого хлеба, а потом долили молока – щедро, до самого верха. Непропеченными буханками казались дома, а белизну создавали буйно цветущие в столице Новой Орды сады.
Желтый Тон делил город на две части и уползал дальше, туда, где то ли небо обрушивалось в море голубовато-сиреневой стеной, то ли вода поднималась, норовя слизнуть повисшее в зените солнце.