Вред любви очевиден (сборник)
Шрифт:
– Что же он, ничего лучше не придумал, как гувернёром служить?
– Напрасно вы так, Маша, – заметил пожилой господин. – Работа хорошая и очень важная. Школа наша погибает от припадочных тёток. Возле мальчика должен быть сильный умный мужчина-воспитатель. Ирина молодец. Всегда знает, что ей нужно, – и всегда находит. Как это важно – точность желаний… Я вот какой-то расплывчатый… Не умею формулировать…
– Всё ты умеешь, не кокетничай, Алик. А что мне было делать, если детки оставили мне, старушке, своего
– Судя по квартире, более чем, – заметила одна подруга.
Ту т и появляется Миша.
– Мир вам, и мы к вам! Со всем двором опричь хором!
Объятия, рукопожатия… Мальчик Матвей сразу перестал быть сердитым – видно, крепко полюбил своего гувернёра. Миша, конечно, сразу увидел Машу и старается не смотреть в её сторону.
– Инна Лазаревна, Вера Михайловна, Альберт Сергеевич, Катя, Юра – наши друзья… Маша Горенко – невероятная певица…
Миша преодолел растерянность, поцеловал Маше руку. – Мы шли по лестнице и слышали ваш чудесный голос.
– Очень приятно. Какая у вас очаровательная дочка.
Костян стоит в дверном проёме, как статуя. Огромная гостиная его парализовала.
– А у вас много комнат? – спрашивает Даша.
– Мотя, покажи даме квартиру, – просит Ирина Леонидовна.
Косте тоже хочется посмотреть, но он боится показаться развязным и с тоской смотрит на Мотю и Дашу. Лена с трудом доводит его до круглого стола, усаживает.
– Костя – мой двоюродный брат из Ярославля, – объясняет Миша, – удивительно играет на гармошке. Но только дома. Талант, не выносящий экспорта.
– Печальный факт для русского человека, – говорит Юра. – Нашего музыканта теперь только заграница и спасает.
– Я для себя играю, – набычился Костя.
– Так все играют для себя. Но надо ведь это себя пищей кормить, правда? Вот Маша – гений, уникум, пять октав в диапазоне, и кому она тут нужна, в стране победившей фанеры? Мы с Машей удавились бы от счастья, если бы получили такой контракт, как Ольга.
– Ольга – дочь моя, третий сезон поёт в Берлине, в Немецкой опере, – пояснила Ирина Леонидовна Лене и Даше.
Миша с трудом проглотил Юрино «Мы с Машей», но уж известие, что Маша с удовольствием уедет, стало в горле комом. Кстати, полная молодая дама Катя заметила – между Машей и Мишей что-то происходит. Смещаются воздушные и энергетические потоки. Она внимательно смотрит то на одного, то на другую.
Мотя и Даша осматривают квартиру – просторную ванную, Мотину комнату с компьютером и спортивными снарядами.
– Много комнат, – грустно говорит Даша. – А у нас всего одна. Ты богатый, а я бедная. Тебе надо на мне жениться.
– Я подумаю, – серьёзно отвечает Мотя. – Ты красивая и умная. Если вырастешь и
– Такого не бывает, – говорит Даша. – Это только папа умеет. Я вырасту и буду злая.
Мотя смеётся. – Давай побьём грушу? Это настоящая боксёрская. Я тебе перчатки дам.
За столом разливают шампанское. – С новосельем, Ирина Леонидовна! Поздравляем! Дети вернутся – а на Родине всё в порядке, тыл обеспечен!
Дети бьют грушу.
– Вот ты говоришь, много комнат. А зато у меня родители за границей, считай, что их нет. А у тебя и папа, и мама, и дядя. Комната одна, зато родителей много. Значит, если мы умножаем комнаты на родителей и делим на возраст, то ты не хуже меня. Двое родителей на одну комнату – два, делить на… сколько тебе? – на пять. Получается ноль целых, четыре десятых. А у меня пять комнат умножить на одну бабушку и делить на двенадцать. Тоже ноль четыре примерно.
Даша смотрит на Мотю с восторгом и печалью.
– Ты тоже умный. Нельзя нам жениться. Умные вместе не живут.
Внизу Ирина Леонидовна просит Машу спеть. Маша соглашается легко, хотя её Юра и бурчит: «Надо бы голос поберечь».
– Будет у тебя свой голос – вот и береги его.
Шепчутся с Альбертом Сергеевичем, и Маша поёт «На Муромской дорожке».
Костя закоченел от восхищения. Ближе к концу песни Миша встаёт и выходит. Запирается в уборной, пускает воду и смотрит на своё лицо. «Ну, вот и всё, – думает Миша. – Когда-нибудь это должно было случиться. Пришла беда – отворяй ворота».
Лена вышла посмотреть, что там Миша, стучится.
– Миша, всё хорошо?
– Да. – Отвечает Миша, преодолевая рвотные спазмы.
Миша прошёл не в гостиную, а в столовую, где нет людей. Сел на подоконник. К нему явился засланный Леной Костян.
– А, ты тут. А там она пела, – сказал Костян.
Она быстрыми, лёгкими шагами вошла в столовую с двумя бокалами шампанского.
– Вам совсем не понравилось, как я пою?
– Понравилось до того, что бедное моё тело взбунтовалось от восторга и потянуло меня вниз, заземлиться.
Костян от греха подальше сразу сел на пол.
– Хотите шампанского?
– Спасибо, я за рулём. А, ладно, глоточек можно.
Маша тоже присела на подоконник. Посмотрели друг на друга, засмеялись.
– Миша, а что вы делаете с Мотей? Как вы его это самое… воспитываете?
– А вот так, как идеальный папа-мама. Встречаю из школы, уроки делаем, разговариваем, я даю всякие задания. Гуляем по городу. На бокс вожу. У меня вообще-то педагогическое образование.
– Так ведь можно пойти работать в какую-нибудь гимназию, в колледж…