Времена без Героев
Шрифт:
– Будь я на месте этого вельможи, я обязательно усадил бы лучников на крышу!
– негромко сообщил Мстислав - Там как раз удобные слуховые окна, чтобы всю улицу простреливать. А если в доме есть хоть один маг… М-да. Нас сотрут в порошок… Вернее, каждого, кто сунется.
– Может, попробовать обойти их с тыла?
– обреченно спросил Эдрик - Хотя нет… Нас и там возьмут…
Несколько мгновений они стояли не двигаясь, погребенные под построенным собственным воображением могуществом. Потом… Потом к дому подошел уличный бродяга и
– Проклятье!
– прошептал Эдрик - А ведь это - шанс! Мстислав, чем он от нас отличается?!
– Да ничем!
– моментально согласился Мстислав - Ты прав… Пробуем!
Сказать, что нищих на улицах и форумах Акрополя было много, было бы все же неправдой. Хватало, как и везде… Букелларий Фома Лурвис, потомственный в пятом колене телохранитель, относился к ним довольно терпимо и тому же учил своих "мальчиков" - могучих, за пасс в высоту телохранителей. Впрочем, досаждать хозяевам дома он не давал. Пришел, попросил подаяния, дал людям совершить богоугодное дело, изволь свалить, пока твой запах не испортил настроение бедняжке Люцилле и доброй хозяйке Арвине…
За сегодняшний день к дому спафария Стуруса, которому он служил смолоду, что-то повадились. Сначала нищенствующий монах из обители Святого Кресса на Скале пришел, просил на восстановление порушенной ветром стены. Потом - просто нищий, грязный и вшивый. Фамулус, такой же нищий, только служащий богатому дому, вынес ему нуммий, весь перекошенный, держа у лица надушенный платок… Свиньи эти рабы! Что китонит, что прочие слуги…
Ну вот, накаркал! Новая банда прется! Хватит уже на сегодня…
– Стой!
– окликнул по его знаку нищих букелларий Анастас, красивый и наглый малый.
– Стой, куда прете?! Здесь дом кира спафария Стуруса, вам здесь нечего делать!…
Крепкий, даже превосходящий Анастаса статью нищий, сделав жалобную рожу, провыл на всю улицу:
– Негоже убогих обижать!… Друзья мои, все трое -немые, сухорукие и припадочные! Я из них - единственный здоровый, на войне вражьей стрелой покарябанный! Ходим, побираемся, старые вещи берем… Не по-божески это, убогих обижать, бан воин!
Анастас, тупой баран, размяк сразу, на него, на Фому обернулся. Мол, и впрямь негоже…
– Хорошо!
– сам себя не понимая, только чуя, что дело нечисто, сказал Фома - Один пусть идет. Остальным - стоять где стоите! Лукус, сопроводи!…
Лукус, недовольно поглядев на командира, не посмел все же оспаривать его приказ. А повод был… От нищего дико воняло голым дерьмом, п о том и гнилью, от одежды его, драной и накрученной, словно номадский бурнус, опадали на землю куски грязи и насекомые… Лукус обладал живым воображением и многое додумал. Но от этого ему легче не стало - чуть не стошнило…
Фамулус Маркус вышел наружу, обозленный и надменный. Даже посмел ему, воину, выговорить:
–
– Не ты же ставил!
– огрызнулся Лукус - Твое дело одарить божьего человека!
– Ты на ряшку на его посмотри!
– продолжал Маркус - Твоей вдвое…
Внезапно его высокий голос перешел в хрип, обернувшийся на этот хрип Лукус онемел… Маркус, старый ворчливый дурак, медленно оседал на плиты, нищий лихорадочно, похоже, даже с брезгливостью сбросил свои одежды и под остатками их сверкнули кольца лорики пенаты, обычной куртки базиликанских воинов. В руке - короткий гладий… До блеска отточенное острие меча без хруста, мягко вошло в горло букеллария…
– Вперед!
– вдруг заорал "немой и убогий", выделявшийся среди остальных своим ростом - Быстрее же, Равен!
– Я уже, Мстислав!
– отозвался тот, виновато, запутавшись в лохмотьях и не в силах собственными руками коснуться наляпанного на них в беспорядке кусков человеческих экскрементов - Я сейчас!…
Сам Мстислав времени зря не терял. Первый букелларий, оказавшийся на его пути, получил в глотку метательный нож, второй согнулся в три погибели под метким ударом в пах… Рядом буйствовал Эдрик…
Сейчас обособленность дома Стуруса служила ему худую службу. За густым кустарником не видно было, что происходит около самого дома. Почти ниоткуда не видно… Пока Мстислав с Эдриком, слегка задержавшись, добивали букеллариев, Люпус уже ворвался в дом, а Равен изготовился поразить любого врага магией… Не потребовалось. Хваленая крепость Стуруса пала чуть ли не без сопротивления. Последним, как и положено, улегся на вечный сон сам Фома. В последний миг он пересилил свой гордость и раскрыл рот, дабы закричать… Не успел. Меткий клинок, брошенный Мстиславом, упокоил его. Навсегда…
– Ну, что вы там ковыряетесь?!
– громким шепотом заорал Люпус - Скорее!
А они и так уже торопились. Боги отмерили им не слишком много времени. Сколько мгновений пройдет до того мига, как первый труп будет все же увиден с улицы? Четверть часа? Куда меньше! Сколько потребуется времени ближайшему преторианскому патрулю, чтобы добежать? Сколько - чтобы взломать дверь, которую сейчас запирает Эдрик?
– Наверх!
– хрипло приказал Мстислав - Кто этот Стурус, хотел бы я знать… И что делает в его доме Юлий?!
– Скоро узнаем!
– немедленно ответил Эдрик, сплевывая под ноги себе тягучую слюну…
Вихрем они взлетели на второй поверх, оказавшись в узкой, темной галерее. Той самой, чьи окна выходили на илиак. И тут им вновь "повезло". Эдрик споткнулся, с приглушенным проклятьем влетел в стену и, таково было его везенье, врезался плечом точно в темную, почти неотличимую от остальной стены дверь. Дверь, нет чтобы ей оказаться закрытой и вести куда-нибудь в пустую кладовку, предательски распахнулась и Эдрик, уже не сдерживая ругань, кубарем влетел в полную охраны каморку…