Времена Хаоса
Шрифт:
Магия. Все дело было в магии. Здесь, на Амасионисе все было как-то… иначе. Любое волшебство действовало более… свободно. Будто бы исчез некий сковывающий движения груз и лопнули удерживающие магический дар цепи. Магия текла свободно и привольно.
– Сеть, – прошептала Видана. – Это все Сеть…
Конечно, они знали, что Сеть Роднесса отличается от всех прочих, но такого никто из них не мог даже представить. Освобожденный магический дар буквально кипел в их душах. Свет волшебства переливался и напевал какую-то дивную мелодию. Казалось, будто они, раньше умея только слепо передвигаться
– Что, необычное ощущение, правда? – Рядом с ошеломленно застывшим Денгаром присел на корточки Памфил. – Совсем не то, что в Цитадели. Пьянящая сила свободы… Именно поэтому Роднесс не слишком популярен среди магов. Но, к сожалению, только там можно проводить большинство исследований, не опасаясь, что какая-нибудь штучка взорвется прямо тебе в лицо. Сеть Роднесса защищает нас от подобных гадостей, но за это приходится платить потерей некой толики сил. – Памфил вздохнул. – Видели бы вы что творится на севере Роднесса близ последней сохранившейся в мире Ограничительной Башни… Там на твою магию будто мешки с камнями навешивают.
– Кстати, а где местные жители, или эта деревушка заброшена… Да нет, вон там в снегу тропинки протоптаны.
– Местные жители, Видана, слишком осторожны, чтобы безоглядно выйти поприветствовать явившихся к ним гостей. Они предпочитают осторожность гостеприимности. И я их не виню. Здесь на Амасионисе приходится осторожничать, нечисть иногда заходит прямо в деревни, а известно, что некоторые твари с легкостью могут принимать иллюзорные облики людей.
– Фокусники…
– Верно, Денгар, фокусники. Выглядят совсем как люди, но стоит только неосторожно подойти поближе… Три пальца на руках, желтоватая голая кожа, острые как бритва когти и раздвоенные языки. Какой только мерзости не породил Раскол.
Тем временем Тингралл молча свернул карту и, уверенным шагом подойдя к соседнему дому, грохнул кулаком по толстенной дубовой двери, во множестве испещренную царапинами и глубокими бороздами, которые могли оставить только когти каких-то тварей.
– Открывай, Орснал, это я!
За дверью послышалась какая-то возня, а потом тонкий голосок спросил:
– Кто это я?
– Тингралл из Ордена. А теперь позови Орснала.
Голосок немного помолчал, видимо хозяин дома разглядывал гостя в щелочку над дверью.
– Отец умер еще в прошлом году.
– Когда? Как? – Широкоплечий здоровяк, казалось, был потрясен известием до самой глубины души. – Во имя Стража Бездны, что случилось?
– Отойди подальше, я открою дверь.
Тингралл безропотно отступил на несколько шагов. Дверь распахнулась и на пороге возникла щуплая худощавая девушка лет восемнадцати, сжимающая в руках громадный двуручный меч. По ее движениям можно было понять, что оружие она взяла в руки не впервые, пользоваться им умеет и без колебаний способна пустить свой меч в ход.
– Призрачные волки, – заявила девушка, направив острие меча точно в грудь Тинграллу. – Он вышел нарубить дров и не успел вернуться. Я видела его последнюю битву из окна. – По щеке девушки скатилась слезинка, но громадный меч в руках даже не
Тингралл неподвижно стоял, затуманившимся взором глядя в пустоту.
– Мне жаль Орснала. Он был хорошим человеком. А тебя я помню – ты его дочь… Забыл имя…
– Филара. А как докажешь, что ты – это ты, а не фокусник в твоем обличье?
– Помнишь, тебе было лет пять-шесть. Мы с твоим отцом сидели возле очага. На улице была метель. Было уже поздно, а ты не хотела ложиться спать, потому что играла со щенком, которого я вам принес. А твоя мать тогда сказала, что если ты немедленно не пойдешь в кроватку, то она выбросит щенка на улицу, чтобы его сожрали призрачные волки.
Громадный меч медленно опустился:
– И я сказала, что тогда она может выбросить за порог заодно и меня. Кстати, пес погиб вместе с отцом. Он до последнего защищал его, когда жестоко израненный Орснал пытался доползти до дверей. Волки расшвыряли его внутренности по всей деревне… устроили пир… – Девушка тряхнула головой и, отбросив в сторону тяжелые воспоминания, прямо спросила. – Чего ты хочешь?
– Вообще-то я хотел бы найти проводника…
– У нас ты не найдешь проводника. Никто в своем уме не полезет сейчас в болота, даже в сопровождении бывалых колдунов и сотни солдат. Нечисть… она будто что-то чувствует, чего-то ждет… Ушедшие в болота не возвращаются.
– Тогда хотя бы объясни дорогу. – Тингралл вытащил карту и протянул ее Филаре. – Некоторое время девушка молча изучала бумагу, игнорируя трепещущее на ледяном ветру платье и не забывая привычно оглядываться по сторонам.
– Вы хотите пройти в древние руины? – Увидев решительный кивок, она, пожав плечами, вернула карту. – Тогда вам лучше идти вдоль реки, пока в трех днях пути от деревни не наткнетесь на громадный источенный ветрами утес. Там сворачивайте вглубь болот. А дальше я не знаю – никогда не была в тех гиблых местах. Но лучше всего, забудьте об этом и вернитесь по домам, тогда вашим женам и детям не придется проливать слезы.
Молча повернувшись, девушка вошла в дом и с грохотом захлопнула за собой дверь. Изнутри послышался едва различимый плач младенца.
Тингралл задумчиво пожевал губу, а затем, огласив окрестности громким свистом, подал сигнал к выступлению. Отряд двинулся к берегу протекающей неподалеку бурной речки, которая никогда не замерзала даже в самые сильные морозы.
Тингралл равномерно шагал впереди отряда, оставляя позади милю за милей. Следом за ним также неспешно шли остальные участники этой безумной вылазки. Солдатская сотня шла особым походным строем, применяющимся Имперскими легионами в условиях возможной засады противника. В кустах постоянно мелькали начищенные панцири дозорных и разведчиков.