Времена испытаний
Шрифт:
Афра приложила к ее лбу руку – у девочки явно был сильный жар, она вся горела. Глазные яблоки ее выглядели желто-красными, живот вздут и тверд, как барабан.
Женщина жестами показала Афре, что это ее дочь, и что она больна. Афра так же знаками показала, что ребенка надо лечить. Женщина развела руками, давая понять, что она не знает, как это сделать.
Афре стало ясно, что эти бедные и невежественные люди жили, как придется. Она осмотрелась по сторонам, и в глаза ей бросилась трава, которую она хорошо знала. Девушка сорвала ее с радостным возгласом.
– Это
Женщина ничего не поняла, но ориентируясь на интонацию Афры, почувствовала, что появляется надежда.
– Господи, неужели все время придется объясняться жестами? – воскликнула Афра. – Нет, надо начинать изучать язык этого народа.
Подняв ребенка не руки, Афра дала понять, что надо идти домой. Мать поняла, что от нее требуется, взяла кувшин с водой и направилась вперед, показывая дорогу.
Дом впрочем, трудно было назвать «домом» – единственным предметом обстановки являлся старый обшарпанный ковер, валявшийся на земляном полу. Кроме больной девочки на руках у Афры, на ковре лежали еще четверо.
Сердце Афры сжалось при виде такой бедности и беспомощности. Девушка попыталась объяснить матери, что эту траву необходимо немедленно помыть и заварить. Беда сплотила их, и теперь они уже молча понимали друг друга. Они искупали детей, прокипятили в чану всю одежду, предварительно бросив туда речные камни, обладавшие, по мнению Афры, дезинфицирующим свойством. Затем они вымыли все помещение и напоили отваром детей. Афра объяснила, что отвар нужно давать часто.
– Отдохни, сядь, – женщина подставила Афре скамеечку. – Тебя, наверное, боги направили ко мне. Меня Заида зовут. Много дней уже молюсь, чтобы они сжалились над этими сиротами. Не знаю, чем помочь – мать с отцом ушли на заработки на десять дней. Прошло уже два месяца, боюсь, как бы не случилось чего. Мой Бахиж тоже с ними ушел, говорит, там строится храм для паши. Он хорошо платит и кормит, но почему-то они задерживаются. Лекаря позвать – тоже денег нет. Еле-еле перебиваемся, из дома почти все продали. Стираю белье у одного знатного человека, он платит вовремя. Умоляла его, чтобы отправил своего лекаря осмотреть детей. Он пришел, дал какой-то напиток, но он им не помог. Другой лекарь даже и слушать не хочет. У нас многие болеют этой болезнью. Ты сама-то кто и откуда? Строгая, красивая, высокая, У настолько некоторые мужчины почти такого роста. Почему я это говорю? Ты не пропадешь, если бы узнал о тебе паша, он бы сделал такую девушку своей женой… Эх, чего я тебе говорю, все равно ты ничего не смыслишь в нашем языке!
Но Афре чувство подсказало, что женщина жалуется ей на свою судьбу. Она ей улыбнулась и ласково погладила по плечу.
Семь дней внимательного ухода за детьми привели их к выздоровлению. Афра продолжала по утрам собирать различные целебные травы, и скоро все окрестное население знало о ней и о том, что она лечит людей.
31
Жизнь пошла на лад. Заида и Афра подружились и во всем поддерживали
Родители были очень признательны Афре за спасение детей, но признательность исходила не только от них. За время пребывания Афры в этой местности она научилась понимать язык и обычаи этого народа, а все полюбили ее за добрый нрав и всегда обращались за помощью. Слух о ее целительстве распространился и далеко за пределы городка, и люди шли к ней в надежде на спасение.
Вспышка заболевания захватила большую территорию – даже в соседнем Судане умирали люди. Народ тянулся длинными вереницами к дому, где жила Афра, и многие из них умирали прямо под окнами.
– Я не могу больше Заида, нет сил. Мне больно смотреть на то, как умирают люди. Я не знаю вашу растительность, все-таки, она отличается от нашей. В моей стране я бы с закрытыми глазами собрала нужные растения и помогла больным.
– А где твоя страна, Афра? Может, муж мой Бахиж, поможет? Он найдет все, что ты скажешь.
На ее отзывчивость Афра только рассмеялась.
– Нет, Заида, он не найдет. Я из очень далекой страны и не хочу об этом больше говорить. На заре надо ехать в горы, может, там найду необходимые травы. Да и голова разболелась, надо немного поспать, а утром с Бахижем пойдем.
Заида испуганно смотрела на Афру.
– Не бойся. Я не заразилась, а детей не пускай на улицу. Ни с кем не общайтесь, в любом случае наденьте повязки на лицо, которые мы сшили. Я просто устала, пойду лягу.
Солнце уже поднималось из-за горизонта, озаряя весь небосвод ярким утренним светом, когда Афра с Бахижем оказались на зеленеющей равнине у подножия скалистых гор.
– Бахиж, собери травы, которые видишь, но с корнями, а я – кору деревьев. Может, найду ответ, когда буду готовить отвары.
Назад они вернулись затемно, с тяжелым мешком с разнотравьем и кореньями.
Афра продолжала лечить людей, с раннего утра до позднего вечера. Так продолжалось долгое время.
– Афра, если бы ты так лечила пашу, он бы осыпал тебя золотом, – сказал ей как-то Бахиж.
– Не шути так, Бахиж, народ стоит дороже золота.
Но, действительно, скоро слава о чудесных исцелениях донеслась и до дворца паши, и тогда в дом пожаловали его слуги во главе с визирем, спрашивая Афру.
Девушка не стала скрывать свое имя и назвала себя.
Визирь уважительно поклонился:
– О, спасительница людей! Тебя вызывает сам паша Мохаммад Али, он просит, чтобы ты незамедлительно последовала с нами в его дворец. Его сын смертельно болен, и паша тоже ощущает недомогание. Если ты спасешь им жизнь, получишь золота столько, сколько пожелаешь.
– Бахиж, твои молитвы были услышаны, – с иронией проговорила Афра. – Только, как оставить этих людей? Они каждый день приходят сюда, – обратилась она к посланнику паши.