Времена не выбирают
Шрифт:
А ведь я ждал этого приема, поэтому и успел отреагировать, опередить чужое движение! Потому и ноги не скрещивал при передвижении, почти приставными шажками шел! Приподнял пятку в попытке освободиться, но все зря – очень уж я медленно двигаюсь по сравнению с соперником! Противник во мгновение ока плавным скользящим движением перемещается мне за спину… Трещат мышцы в жалкой попытке развернуться вслед за ним… Не успеваю!
Сжимаю зубы в попытке удержать в себе сдавленный стон от сильного и очень болезненного пинка в голень и через боль продолжаю разворачиваться! Одновременно отмахиваюсь наугад мечом, и тут же левая нога подламывается в колене от еще
Рывок за воротник, и я валюсь навзничь. Успеваю чудом извернуться в воздухе, выкрутиться из захвата и упасть на бок, а не на спину, перекатиться через голову и вскочить на ноги. Ух ты! Пляшет перед лицом жало чужого меча, полированное железо колет глаза солнечными зайчиками, слепит, заставляет щуриться. Сливаются в одну сплошную белую полосу лица выстроившихся плотным кругом дружинников.
И что?! Никто здесь не собирается меня убивать. Это я точно знаю! Чувствую! И красоваться мне не нужно, как моему противнику! Для него это просто очередная игра с зеленым новичком, а для меня – единственный шанс на достойную жизнь! Поэтому и умудряюсь отбить встречный ленивый удар в сторону и вверх и тут же вытягиваюсь в стремительной ответной атаке, наношу быстрый прямой удар!
Это мне казалось, что быстрый, но противник успевает отреагировать и развернуться боком! Даже не отступает, не отшатывается, а просто разворачивается корпусом! И мой меч проходит в считаных миллиметрах от закованного в плетеное железо живота соперника! Взвизгивает жалобно кольчужное полотно, это я проваливаюсь в выпаде, но в возвратном движении руки все-таки умудряюсь легонько черкануть лезвием по корпусу!
Маркел пропускает мой клинок и резко бьет по предплечью яблоком рукояти в попытке лишить меня оружия. Гад! Я же без доспеха! Так можно руку на раз сломать!
Сильный и болезненный удар заставляет просесть в коленях, споткнуться… Но меч не выпускаю! Вцепился так крепко, что его теперь только вместе с кистью можно у меня отобрать!
А по пояснице обидно шлепает чужое железо… Хорошо хоть не по заднице! Спасибо Маркелу, пощадил остатки боярского достоинства! Но руку я тебе не забуду! Удар был сильным и очень болезненным.
И все это действо происходит в полной тишине. Слышны только скрип песка под ногами, мое громкое пыхтенье и свистящий лязг скользящего металла. Ну и завершающий стычку шлепок в этой тишине явно все расслышали… И увидели…
Опять проиграл! Пусть и зацепил его немного. Но обиды нет, есть только сожаление о такой своей неумелости.
Мальчишки в отдалении поглядывали с любопытством, даже погомонили чуток, явно обсуждая между собой мою первую оплошность в бою, пока кто-то из старших дружинников на них не рыкнул. Тогда у всех сразу дело нашлось, и больше в мою сторону ни одного любопытного взгляда с той стороны я не заметил.
– Закончили! – остановил избиение младенца сотник.
Наградой мне были одобрительная улыбка Маркела и пара фраз на прощанье:
– А ты хорошо держался, даже умудрился меня зацепить. Меч так и не выпустил из руки. Ты первый, кому это удалось после такого удара. И зла на меня не держи, вижу же, что морщишься. Бил бы в полную силу, так кости бы тебе переломал…
Так что не все оказалось настолько плохо. А постыдный провал в воинских умениях списали на ранение головы и
– Сколько раз убеждаюсь, что башку под чужой топор лучше не подставлять… Топор – он, в отличие от головы, железный! У тебя руки отдельно от головы существуют! Кое-какие приемы вроде бы как и знаешь, пыжишься вспомнить и провести, а выполнить не можешь. Не хватает ни силы, ни ловкости. Но ничего, было бы желание, а воинские навыки и без памяти можно восстановить!
Посмотрел на меня сотник и тяжело вздохнул. Задумался на секунду, еще разок вздохнул тяжко и шумно, почесал затылок и выдал:
– Вот только возраст у тебя для этого немного неподходящий…
А возраст мой тут при чем? Наоборот, как я понимаю, в дружину только взрослых берут? Или нет? Оказалось, не только взрослых… Потому что сотник тут же и объяснил доходчиво, что с такими умениями мне в данный момент самое место побыть какое-то время в отроках, в «детях». В детской части дружины то есть. Пока не вспомню, с какой стороны нужно за меч хвататься. Вон оно как…
Там бы всему и обучили, с нуля, так сказать. А теперь? Во взрослом теле? Кто меня туда определит в таком-то возрасте? Кто на себя такую ответственность возьмет?
Слушаю и малость одуреваю: где я, а где дети! Смотрю туда, где эти дети занимаются под руководством старшего наставника, и что-то точно недопонимаю. Хоть они все ребята, на первый взгляд, вроде бы как и здоровые, и обучаются ратному труду с малых лет, но все-таки мои габариты и нынешний вес явно и близко несопоставимы с ребячьими. Я же и зашибить нечаянно кого-нибудь из них на тренировке могу. Пусть умения у меня напрочь в данный момент отсутствуют, но силушка никуда не делась! И ударить могу, как я уже успел убедиться, очень сильно! Поэтому, случись что, никакие наработанные воинские навыки никого из этих отроков не спасут!
А еще после такого в городе можно вообще не появляться! Так что все разговоры про младшую дружину нужно сразу и окончательно выбросить из головы! И как тогда быть?
Похоже, сотник думает точно так же, иначе не вздыхал бы столь тяжко и не косился на меня с явным сомнением во взгляде. По всему выходит, что и в «детях» мне, переростку, делать нечего. И сотник эту мою мысль тут же подтверждает.
– Сам посуди. В старшую дружину тебя принять не могу с такими навыками, не поймут меня воины, – решил поделиться со мной возможными вариантами «трудоустройства» сотник. – Сам в бою сгинешь и товарищей за собой утащишь! Да и тебе будет стыдно свое неумение напоказ выставлять. Это в старшей! В младшей же постоянно от насмешек придется отбиваться, это же отроки! Чему-то уже научились, а в разум еще не вошли. Ум короткий! А ты теперь боярин, невместно боярской чести будет, когда над тобой потешаться станут. Мало ли не сдержишься?
Стою, слушаю. Слушаю и молчу. А сотник паузу тянет, ждет моей реакции на свои слова. Он что, думает, что обиду выкажу? Не выкажу! И хорохориться не буду. Он все правильно сейчас говорит. А раз говорит, значит, точно что-то толковое подсказать может. Иначе бы просто молчал.
– Тебе бы для начала выздороветь окончательно. Голова болит?
– Бывает, – соглашаюсь, поскольку не соглашаться было бы полной глупостью.
– Во-от, – тянет сотник. – Жаль, Стефа тебе уже ничем после всего случившегося не поможет… Другой такой сильной травницы в городе нет! А ты к Алене сходи! Она хоть и не столь сильная знахарка, как боярыня, а тоже многое умеет.