Времена огня и погибели
Шрифт:
– Но это же неправда, - сказал Кей.
– Король умер. Я видел сам. Или...
– Он помедлил.
– Вы можете воскрешать умерших?
– Можем, но не совсем. Тело уже не оживить, если рана оказалась столь тяжела, и сердце перестало биться давно. Но дух вернуть можно. Я буду пытаться, я проведу все нужные обряды, и возможно, у меня это получится. Не знаю, в каком году это случится. Не знаю, в каком он придет обличье. Но это случится, и когда время настанет, я непременно узнаю. Поверь, я способен ждать очень долго, я терпелив, - тон, каким нелюдь произвел эти слова,
Рыцарь немного попятился. Из всех троих этот фэйри, казалось, был самым любезным, и больше всех располагал к себе - но таилось в нем, одновременно, нечто опасное и вызывающее трепет. Кей вдруг понял, что не доверяет этому существу.
"Возможно, Бедивер прав, и это - демоны. Возможно, этот - самый опасный из всех".
– Люди должны верить, что он придет, - сказал меж тем дракон.
– Вернуть его будет очень сложно. Его душа отошла далеко, и ходит дорогами, на которые не попасть даже Сумеречному Королю. Он ведь был больше человеком, чем одним из нас. Но нет силы более могущественной, чем вера. Слитная вера всего человечества может помочь. Тем более, потребуется твой сюзерен мне не завтра. Пройдут долгие годы, прежде чем наступит назначенный час. Я сильнее всех прочих, ты знаешь, - он усмехнулся, и холодна была та усмешка.
– Они могут хорошо смотреть только в прошлое, а я - и в будущее тоже, и лучше, чем все они, взятые вместе. Ты хочешь узнать, что грядет?
– Нет, - сказал Кей.
– Не хочу.
Он не врал. Он в самом деле не желал знать ничего о будущем. И так было понятно, ничего хорошего оно не сулило. Только смерти, раздоры и кровь. Измученная страна будет гореть в очередной междоусобице, и вряд ли он сам доживет до ее конца.
– Ты услышишь, - дракон смотрел ему, казалось, прямо в душу, и белой молнией разил его взгляд.
– Война, что началась сегодня, не закончится и через год. Мир, который выстроил твой государь, разлетится вдребезги. Десятки королей станут драться за эту землю, погибать от предательства, яда в вине и удара в спину. На смену им явятся другие, еще подлее и лживее этих, и так без конца. Саксы сомнут гаэлов, тесня вас в Корнуолл, изгоняя в Бретань - а затем даны и норманны разгромят, порабощая, их самих. Не останется больше ни вашего племени, ни ваших противников - новые народы с новыми именами родятся на здешней земле. Построены будут города, более великие, чем Александрия или Рим, и новые империи поделят мир. А потом и они все обратятся в пепел - когда люди низвергнут огонь с неба. Придет черный рассвет, сэр Кей - день, когда отхлынут воды, когда содрогнутся кости земли. Я знаю, этот день наступит, и готовлюсь к нему. Времена огня и погибели, вот что ждет Землю. Когда настанет пора, вернется и твой король. А я встречу его.
– Почему?
– спросил рыцарь одними губами, чувствуя, как рвется и не может сорваться с них крик.
– Почему вы говорите мне все это? Почему вы думаете, я стану вам помогать?
Кею казалось, он воочию видит все вещи, о которых рассказывала ему тварь из Волшебной Страны. Видел незнакомые города и народы, и будущие государства - и как все это обращается в прах и
– О, ты поможешь, - сказал дракон.
– Ты любил своего названого брата. Глупого, несносного, гордого. Ты хочешь, чтоб он снова жил. И он будет жить, с твоей помощью. Непросто вернуть душу с того света - но столетиями люди будут рассказывать сказки о возвращении Артура, и однажды сказка сделается былью. Король былого и грядущего, так назовут его. Погибший сегодня мальчишка сделается легендой, освященной верой поколений. Легенды имеют чудовищную силу, а эту легенду мы придумали именно такой. Подарили ему волшебный меч, заставили верить в свое предназначение. Призвали объединить страну. Артур теперь герой, которого запомнят на века - хотя мог оказаться просто королем, чуть более справедливым и добрым, чем был его предшественник. С самого рождения мы вели его к этой судьбе. И когда Артур будет снова нужен Британии, он придет. Запомни это.
– Я понял, - сказал Кей.
– Хорошо. И еще одна вещь, почему ты должен сказать про волшебницу, а не про нас. Про нас вообще не болтай. Пусть думают, он был человеком - таким же, как они сами. Мне кажется, так им будет проще его полюбить.
Нелюдь отступил. Отвернулся - и шагнул в небо, разведя в стороны белые крылья. Хищная, опасная тварь, белоснежное чудовище, красивое и пугающее сразу, взлетело куда-то к звездам и тут же пропало, будто и не было его. Ветер стих, и где-то далеко послышалось птичье пение. Небеса чуть заметно посветлели - уже приближалось утро. Костры в долине погасли почти все. Солдаты обеих в равной степени проигравших армий перепились и спят, и пройдет несколько часов, прежде чем кто-то вернется проведать дежуривших возле тела покойного монарха рыцарей.
На негнущихся ногах сэр Кей, сын благородного Эктора, подошел к носилкам и медленно опустился возле них. Его трясло, а еще вдруг заболело горло, и рыцарь закашлялся. Но слова, сказанные существом из холмов, все также звучали в его ушах, и помнил Кей их ясно.
Огонь с неба. Войны и кровь. Темные времена, что грядут. Мир, который окажется уничтожен. Кей вдруг понял, что улыбается - широко и счастливо, как не делал еще ни разу за весь этот ужасный, изматывающий год.
Все перечисленное выше сделалось совершенно неважно. Никакие грядущие бедствия не имели больше значения. Бесконечные ужасы, упомянутые тварью из холмов, перевешивала одна-единственная вещь.
Его друг и брат, его товарищ и сюзерен, тот самый недотепа, кого Кей ругал, бранил, распекал последними словами и считал худшим на свете глупцом - сэр Артур из Камелота, с драконом на гербе и дурью в башке, однажды все-таки вернется. А значит, когда на мир обрушится буря и грянут злые ветра, у этой земли еще останется какая-то надежда.