Времена выбирают
Шрифт:
У переправы, про которую ей сказали в комендатуре, было многолюдно. Очередь машин тянулась издалека, а на паром помещалась только одна полуторка и десяток человек. Все торопились и нервничали. Внимательно поглядев на переправу, Мария поняла – почему. Из кустов на берегу торчали стволы зенитных пушек, значит – есть опасность авианалёта. Она стала пробираться ближе к парому, но на пристань её не пустил часовой.
– В порядке очереди, – сорванным голосом прохрипел он.
– Неужели тут нет ещё какого-нибудь моста? – возмутилась Мария.
– Был выше
Со стороны зениток донёсся крик:
– Воздух!
– Ну вот, накаркал, – пробормотал часовой и закричал на первую машину, которая стала напирать на шлагбаум. – Куда прёшь?!
Из блиндажа у зениток вышел лейтенант и крикнул:
– Сержант Егоров!
Мария рефлекторно вытянулась, но тут же спохватилась – здесь она не Егорова. Оглянулась по сторонам – не заметил ли кто? Но все были заняты своими делами. К лейтенанту подскочил молодой солдат.
– Я!
– Сержант, командуйте расчётом орудия. Я буду на пристани, сейчас тут будет жарко.
Мария не отрываясь глядела на сержанта Егорова – от него веяло чем-то родным, домашним. «Папка!» – прошептала она. Резкий гул, и тут же пулемётные очереди. Навстречу им залаяла зенитка. А на площадке перед паромом начался хаос. Часть водителей бросили машины и побежали к кустам. Другие пытались развернуть свои грузовики. Лейтенант-зенитчик наводил порядок, стреляя из пистолета в воздух.
Пара истребителей, с ходу атаковавшая зенитчиков, разворачивалась для второго захода. А из-за леса уже показалась девятка «Юнкерсов».
– Заряжай! – кричал сержант Егоров. – Точнее наводи!
Но истребители уже снова шли на позицию зенитчиков. Мария увидела, как пулемётная очередь распорола грудь сержанта Егорова.
– Папка! – уже в голос закричала она, перемахнула невысокий бруствер и бросилась к упавшему сержанту.
– Как же это… – шептала она. – Ты же мамке обещал вернуться!
На мгновенье она забыла о том, что происходит вокруг. Но рёв пикирующих бомбардировщиков вернул её к действительности. Оставшиеся в живых зенитчики растерянно глядели на неё. Она подняла на них лицо, всё в крови и слезах.
– Чего встали?! К орудию! Заряжай!
Вздрогнув от пронзительного девичьего голоса, солдаты бросились к зенитке. Ствол поплыл следом за заходящими в атаку на позицию зенитчиков истребителями.
– Куда?! – закричала на наводчиков Мария. – Не этих, вон по ним бей!
Она показала на «Юнкерсы», пикирующие на пристань.
– Быстрее! Цельтесь точнее!
Разрывы снарядов вокруг бомбардировщиков совпали с первыми взрывами бомб на пристани.
– Точнее цельтесь! Вон ещё заходят!
Истребители снова попытались подавить зенитку. Пулемётные очереди приближались к брустверу. Один из солдат, подносящих снаряды, дрогнул и попытался выскочить из орудийного дворика.
– Куда?! Трус! Там люди гибнут, а ты…
И тут мощный взрыв сотряс всё вокруг. На месте только что пикировавшего самолёта расплывалось дымное облако.
– Прямое
– Бей их! – сжала кулаки Мария. – Заряжай!
– Уходят!
И действительно, напуганные взрывом, немецкие бомбардировщики не решались снова пикировать на пристань. Они стали разворачиваться, попутно избавляясь от бомб, которые неприцельно падали на берег и в воду.
– Так их… – Мария не договорила – горячий осколок бомбы ударил в грудь.
На пристани заливали горящие обломки, разбитую полуторку оттащили в сторону. Остальные машины снова выстроились в очередь, дожидаясь парома. Лейтенант подошёл к позиции зенитчиков. Солдаты устало поднялись навстречу.
– Молодцы! – воскликнул лейтенант и позвал. – Сержант Егоров!
– Отвоевался сержант Егоров, – хмуро ответил наводчик и показал на накрытое плащ-палаткой тело.
– А кто командовал орудием? – растерялся лейтенант.
– Вон она, – солдаты показали на девушку с забинтованной грудью, лежащую на снарядных ящиках.
– Откуда она тут взялась?
– Не знаем. Когда сержанта убило, она выскочила из-за бруствера и давай командовать.
– Что с ней?
– Когда немцы стали бомбы куда попало кидать, осколком в грудь ударило. В госпиталь бы её надо.
Скрипнули тормоза, рядом с позицией остановился джип. Лейтенант поправил фуражку и шагнул навстречу вышедшему из машины офицеру.
– Товарищ подполковник! Комендант переправы лейтенант Мищенко! В результате налёта вражеской авиации разбита одна машина, убито трое бойцов. Расчёт зенитчиков отразил налёт. Работа переправы не нарушена.
– Молодец, лейтенант! И зенитчики неплохо поработали. Это надо же – прямым попаданием «Юнкерс» завалили! Кто командир расчёта? Представить к награде!
– Командир расчёта сержант Егоров погиб смертью храбрых!
– Наградить посмертно! – приказал подполковник.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться! – вышел из строя наводчик. – Сержанта Егорова в самом начале убило, а боем командовала вон она.
– А это ещё кто? – удивился подполковник, глядя на перебинтованную девушку, лежащую без сознания.
– Наверное, на переправу шла. А как сержанта убило, стала командовать. Вот её документы.
– Сержант Климова Мария, 20 лет, из авиации, – подполковник развернул солдатскую книжку. – Сообщите по месту службы. И тоже пусть представят к награде.
Медсанбат располагался в городке, в здании школы. Зенитчики по очереди прибегали проведать свою новую знакомую. Но её мысли были заняты совсем другим. Сначала она воспринимала окружающее как сон, в котором она оказалась случайно, и стоит только сильно захотеть – можно проснуться. Но сержант Егоров… Она не знала своего отца, и даже никогда не видела его фотографий – она была ещё маленькая, когда мать умерла и её забрали в детдом. Как и все детдомовские, она мечтала когда-нибудь встретить своего отца. И хоть точно знала, что он погиб на войне, тайно надеялась, что это какая-то ошибка.