Времени в обрез

Шекли Роберт

– Возможно, – отозвался Дэйн. – Но маловероятно. Эта троица уже готова к тому, чтобы пролить реки крови. Не своей, конечно.

– А может, кто-то из них или даже двое переметнулись на другую сторону? Связались с иракцами или русскими?

– Это часто бывает. Но моя интуиция, – а она у меня есть, – подсказывает, что здесь что-то другое. Я верю, что они горят желанием освободить Ракку; конечно, под личным руководством, но все же избавить ее от поработителей. Я уверен, что они понимают, каковы будут последствия, и не боятся грядущих событий. И полагаю,

что они чертовски грамотно спланировали всю революцию.

– Тогда к чему был этот спектакль? – спросил мистер Менли.

Дэйн пожал плечами.

– Понятия не имею. Может быть, они хотели заинтриговать меня?

Мистер Менли потер лицо. Он встал, потянулся, зевнул, тут же притворно закашлявшись, и снова сел.

– Ладно, черт с ними, Дэйн, – сказал он, – все равно решение принимать мне. Как представитель Вашингтона, в этом деле я должен сказать, будем мы помогать или нет.

– И что вы решили?

– Не знаю... Я не могу допустить еще одного провала. После нашей неудачи в Того. – Мистер Менли сокрушенно покачал головой. – Вы, наверное, слышали?

– Нет, – признался Дэйн.

– Мой бог, я-то думал, об этом знают уже все! Это был полный провал. Они пообещали нам луну с неба, взяли наши денежки и весело ринулись в набег на границы Нигерии. Это были просто бандиты, Дэйн! А утверждал тот проект я.

Дэйн налил себе еще один бокал виски.

– А перед этим был случай в Сальвадоре. Никто не мог бы назвать это провалом, но и успехом это можно было считать только с огромной натяжкой... Мне нельзя допустить еще одной неудачи, особенно сейчас.

– Тогда не беритесь за эту революцию.

– Но нам срочно нужна революция, просто позарез! Нам необходима хорошая политическая заварушка международного значения. Черт возьми, русские и китайцы растащили уже все лучшие куски! Нам остались одни огрызки. Да при наших финансовых возможностях мы могли бы купить любую революцию с потрохами. Я даже парочку уже присмотрел. Но некоторые нервные болваны в Вашингтоне всегда убивают меня, спрашивая об их политической направленности. Да какая разница?

– Да, тяжело вам! – заметил Дэйн. – Тем не менее, что вы решили насчет Ракки?

Мистер Менли расслабился.

– Гм, наше начальство хочет революцию, и немедленно. Я рассмотрел все варианты и ничего более подходящего, чем эта, не вижу.

– Другими словами, в продаже имеется только этот товар? – спросил Дэйн.

– Именно. Ракка – первый удобный случай за последние полгода. Остальные так называемые революционеры – это мечтатели, в лучшем случае теоретики... Но Лахт и его сообщники кажутся достойными внимания... как вы считаете?

– Похоже на то.

– А у меня должны быть веские причины, чтобы поддержать их дело. Я имею в виду, что едва ли мне следует рассказывать начальству о том спектакле, который они устроили, не так ли?

– Не знаю, что вы скажете своему начальству, – ответил Дэйн. – Меня больше интересует, что вы скажете мне.

– Да, конечно... Действительно, Дэйн, это ракканское дело пахнет жареным,

вы верно заметили. Но в какой-то мере этого можно было ожидать.

– Несомненно. Но в какой именно мере, вот вопрос.

– Ну, этого мы пока не знаем. По крайней мере на данном этапе. Чтобы приготовить жаркое, надо сперва купить индюшку.

– Значит, покупаете?

– Это основной вопрос, вы согласны? Гм... Как вы сами сказали, это единственный товар. С виду он неплох. Хотя и с душком. Но я считаю, что этим можно пренебречь, потому мы берем индюшку и посмотрим, что из нее получится.

– Итак, вы утверждаете проект?

– Да, черт меня побери! Утверждаю! Дэйн, у вас дурацкая привычка торопить тогда, когда нужно собраться с мыслями и все хорошенько обдумать.

– Извините, – сказал Дэйн.

– Ответ: «Да», мы беремся за это! – провозгласил мистер Менли. – Я считаю, да, я действительно так считаю, это дело нам выгодно. Вы тоже так думаете?

– Я постараюсь принести выгоду, – ответил Дэйн.

– Мой бог, советчик из вас никакой! – вздохнул мистер Менли. – Но у вас свой интерес, это естественно... Дело в том, что некоторые детали в данной ситуации не совсем понятны. Я надеюсь, ради нас двоих, что все пройдет как запланировано.

– Я тоже надеюсь, – отозвался Дэйн. – Особенно ради меня самого. Меня ведь могут убить.

– Да, ваша миссия чрезвычайно опасна, – согласился мистер Менли. – Я как-то позабыл об этом.

– А я нет, – сказал Дэйн. Он встал. – Они дали мне двенадцать дней. Передайте мои наилучшие пожелания Вашингтону, мистер Менли.

– Спасибо. Удачи, Дэйн, берегите себя. Эти иностранные аферы не стоят ничьей жизни.

– Тем не менее, иногда приходится расплачиваться именно жизнью. До свидания, мистер Менли.

Дэйн вернулся в свою гостиницу. По привычке он поискал в номере подслушивающие устройства, но ничего не нашел. Разделся и аккуратно повесил одежду на стул. Потом почистил зубы, принял таблетку снотворного и лег в постель.

3.

День первый, второй и третий

На следующее утро Дэйн уже был на борту самолета «Ближневосточной Авиакомпании», рейс 642. Примерно через час самолет пересек Средиземное море и приземлился в аэропорту Бейрута. Там Дэйн пересел на винтовой самолет «Корпорации Воздушных сообщений Персидского залива», направляющийся в Дамаск и Хомс, а также в Саб-Бияр, Рутбу, Карбалу и Карият-аль-Хараб.

После Дамаска все посадки были однотипны: когда самолет опускался, барханы становились больше и выше. На бескрайних коричневатых просторах появлялись черные базальтовые скалы. Песчаные проплешины цвета хаки отмечали границы бесплодных долин из потрескавшегося гранита. Иногда пейзаж из палитры черных, желтых и коричневых красок оживлялся вкраплением пятен зеленого цвета. Самолет летел к ним, постепенно снижаясь. Наконец посадка в оазисе. Здесь находились плантации, стоял каменный городок у источника или наполовину пересохшей речки. И посадочная полоса с одиноким домиком из гофрированного железа.