Временное пристанище

Уэверли Шеннон

— Ким прилетает сегодня вечером?! Без тебя?!

— А что тут такого? Я подумала, что ты не будешь возражать, ты ведь все равно ждал нас сегодня.

— Она летит сюда одна?!

— Чего ты удивляешься? Вещи у нее давно собраны, я и решила, что ждать меня ей незачем. К тому же мы купили билеты со скидкой и обменять их нельзя. Плохо, конечно, что мой пропал… — Мириам помолчала. — Надеюсь, ты не против?

Она спрашивает об этом сейчас! Сейчас! Когда девочка уже находится в воздухе!

— Ты, я вижу, не в восторге.

Марк

потер лицо рукой. Вот об этом они не договаривались. Ким, приезжающая вместе с Мириам, — это одно. Отвечать за нее будет сестра. Но Ким без Мириам — такой вариант его не устраивает, у него нет на это ни времени, ни терпения. Мириам не имеет права навязывать ему свою падчерицу.

— Не беспокойся, Марк. Хлопот с Ким у тебя не будет. А я приеду скорее, чем ты думаешь. — Мириам тихо кашлянула. — Но прежде чем она появится, хочу попросить тебя об одной любезности.

— Ну? — ощетинился Марк.

— Проследи, пожалуйста, чтобы Ким побыстрее начала у вас обживаться.

— Что ты имеешь в виду?

— Хочется, чтобы она втянулась в вашу жизнь, познакомилась с людьми, узнала, на что может тут рассчитывать, пусть даже поищет жилье для нас. Пусть почувствует, что в ее жизни есть что-то надежное, ты понял меня?

— Кажется, да.

— Но больше всего мне хочется, чтобы она устроилась на хорошую работу. Согласись, что без работы чувствуешь себя никчемным.

У Марка было ощущение, что голова его распухла.

— Погоди минутку. Я ничего не понимаю. Разве я не должен записать Ким в школу?

— Ты что, собираешься определить ее в среднюю школу? — хихикнула Мириам. — Марк, дорогой, Ким давно ее окончила.

Марк потер лоб, чувствуя, как бьется на виске жилка.

— В самом деле? Как же быстро летит время. Когда ты выходила за Клифа, она была еще ребенком.

Марк ожидал, что ему уготована роль дядюшки тинэйджера, так сказать, начинающего, чьи проблемы ограничиваются танцульками и прыщами. А Ким-то уже, судя по всему, восемнадцать, если не девятнадцать. У девушки в таком возрасте проблемы немножко другие. Наркотики. Автомобили. Противозачаточные.

— Буду откровенна, Марк. Ким не слишком вдохновил наш переезд, поэтому я не исключаю, что она будет пытаться вернуться.

— Но почему?

— Потому что, кроме Нью-Йорка, Ким нигде не была и здесь она чувствует себя уверенней. Но этот город для нее — тупик. — Мириам судорожно вздохнула. — Хотя бы ради меня не давай ей уехать. Пусть сразу включится в новую жизнь и думать забудет о возвращении. В Нью-Йорке ей ничего не светит, кроме никчемных приятелей и никчемной работы.

— Послушать тебя, Мириам, так девушка должна завоевать город.

— Не сердись на меня. Может, я и преувеличиваю, но только потому, что слишком люблю ее и желаю ей добра. У вас ей будет лучше. И возможностей добиться чего-то в Колорадо-Спрингс гораздо больше. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Голова у Марка

трещала. Мириам хочет, чтобы Ким поскорее «включилась» и не думала о возвращении. Но представляет ли она, что значит это для него — включиться в жизнь Ким? Нет, этого он не может. И делать не станет. Если у Мириам есть какие-то виды на эту девицу — сама-то она, похоже, не знает, чего ей хочется, — что ж, пусть приезжает поскорее и сама ею занимается.

Единственное, что он сделает, — это заставит Ким выяснить, на что она может тут рассчитывать. Она уже достаточно взрослая, чтобы самой о себе думать. И он готов поручиться, что достаточно жесткая. Может быть, даже слишком. После Нью-Йорка их маленький городок покажется ей наверняка скучным до омерзения. Ну что ж, у него своя жизнь, свои цели, и чем скорее девица покинет его дом, тем лучше.

— Постараюсь сделать что-нибудь, — заверил он Мириам.

— Спасибо. Буду очень тебе обязана.

Марк начинал думать, что она, пожалуй, права.

Ким пожалела, что у нее нет с собой сигарет. Правда, она не курит уже несколько лет и не собирается снова начинать, но чем больше она убеждалась, что совершает ошибку, тем сильнее тянуло курить.

Самолет попал в воздушную яму, и его начало трясти. Ким вцепилась в подлокотники и посмотрела на сидевшую рядом женщину. Девушка летела в первый раз и не была уверена, что все нормально. Женщина продолжала читать. К огорчению Ким, она читала всю дорогу. А Ким так хотелось с кем-нибудь поговорить.

Хотя о чем она будет говорить? О том, что летит в Колорадо, чтобы жить с каким-то дядюшкой, которого она в глаза не видела? Женщина, конечно, поинтересуется зачем — и что она ей ответит? Доводы Мириам ей известны, но, что у нее на уме, она не знает, — а у Мириам всегда что-нибудь на уме.

Ким закрыла глаза и попыталась взглянуть на свое положение более оптимистично. Подозревать она никого не хочет. Глупо начинать с этого новую жизнь. Но она выросла в таких условиях, что недоверчивость стала ее второй натурой. Шарлотта права. То, что Мириам так резко переменилась, выглядит очень подозрительно.

Ким прислонилась лбом к прохладному подрагивающему стеклу иллюминатора. Нет, нельзя думать так плохо о Мириам. В последнюю неделю, пока они укладывали вещи, изучали предложения на рынке жилья, обсуждали свое будущее, энтузиазм Мириам казался вполне искренним. Все будет так, как они задумали. Нужно быть оптимисткой. Этот переезд — волнующее приключение, начало новой жизни, которая будет не похожа на ее прежнюю жизнь.

Однако сейчас Ким была скорее испугана, чем воодушевлена. Где же они летят? Над Южной Дакотой или над Небраской? Под ними уже давно тянется что-то песчано-желтое и пустынное. У Ким было ощущение, что она потерялась, ее никто не видит, она несется в открытом пространстве и никогда уже не вернется на Землю.