Время борьбы
Шрифт:
После я узнаю, что песню написали композитор Василий Соловьев-Седой и поэт Алексей Фатьянов. Гениальные стихи и гениальная музыка! Гениальные в том смысле, что трудно представить более точное выражение состояния души солдатской в тот момент – в момент идущей к исходу четвертого года военной страды.
Имена поэта и композитора, авторов этой великой песни, я узнаю позже, но еще двух ее соавторов (да, да, именно так!) узнал по задушевным их голосам, даже и не услышав объявления. Это были, конечно, они, хорошо мне уже знакомые и бесконечно любимые, каждый день ожидаемые и слышимые, – заслуженный артист республики Владимир Бунчиков и Владимир Нечаев.
И законными,
Поскольку телевидения тогда не было, я не мог видеть любимых артистов и только пытался представить, какие они. Увидел значительно позднее, уже после войны, когда приехал в Москву учиться. В то время «сборные» концерты с участием самых выдающихся исполнителей – эстрадных, оперных, драматических – проходили регулярно на многих площадках – от Колонного зала Дома союзов до сада «Эрмитаж» и по цене доступны были буквально всем. Здесь зрители встречались со Смирновым-Сокольским и Набатовым, Яроном и Хенкиным, в сценах из спектаклей выступали Рыжова и Турчанинова, Тарасова и Яншин, здесь пели Лемешев, Козловский, Давыдова, Максакова, Георгий Виноградов и, что бывало достаточно часто, Бунчиков и Нечаев.
– Накануне каждого концерта звонила администратор, – вспоминает Галина Владимировна Бунчикова, – и говорила: «Передайте папе, завтра форма одежды – фрак». Или: «Форма одежды – смокинг». Это была, по-моему, не просто форма одежды, а выражение высочайшего уважения к зрителям и слушателям, хотя в зале присутствовала вовсе не какая-то отборная, по-нынешнему говоря, «элита». Зрители и слушатели были разные – от министров до рабочих, но папа, как артист, с одинаковым уважением относился ко всем.
Да, как настоящий артист. Как советский артист.
Родился Владимир Бунчиков в Екатеринославе (Днепропетровске) в 1902-м. Семья большая, семеро человек, отец
– портной, мать вела домашнее хозяйство. А еще она хорошо пела, особенно украинские народные песни, которые Володю буквально завораживали. Он шел потом на берег Днепра, куда-нибудь на пустынное место и тоже их пел.
Незадолго до Первой мировой войны «в поисках лучшей доли» старший брат подался в Аргентину, забрав к себе потом постепенно и всю семью. Но он не уехал, несмотря на многочисленные приглашения и вызовы. И вот как Галина Владимировна объясняет это:
– Папа всегда говорил нам: «Человек должен умирать там, где он родился». Таков был его твердый принцип. Родину он любил не на словах, а очень глубоко, органично, и, думаю, недаром композитор Матвей Блантер, с которым он дружил, именно ему посвятил прекрасную свою песню на слова Михаила Исаковского «Летят перелетные птицы». Это была одна из самых любимых песен отца!
А я сразу вспоминаю спектакль «Ее друзья» по пьесе Виктора Розова, который с огромным успехом идёт в Театре Татьяны Дорониной. С какой пронзительной силой звучат там эта песня и неповторимый голос Владимира Бунчикова!
Летят перелетные птицыУшедшее лето искать,Летят они в дальние страны,А я не хочу улетать.А я остаюся с тобою,Родная навеки страна,Не нужно мне солнце чужое,Чужая земля не нужна.Как же он стал певцом? Перебравшись к родственникам в Симферополь, устроился рабочим
– Вас приглашает спеть для него генерал Шкуро.
– Извините, но я очень устал, не могу.
– Приказы командующего не обсуждают!
И Вертинского увели. Спустя много лет, когда знаменитый артист вернулся на Родину, а Бунчиков тоже был уже известным артистом, в одном из концертов они встретились, и Владимир Александрович напомнил ему про тот эпизод.
– Да, было, было, – с грустью ответил Александр Николаевич.
А теперь – строки из воспоминаний Владимира Бунчикова:
«В театре шли музыкальные спектакли, и я непроизвольно запоминал и напевал вполголоса арии. Как-то, готовя сцену к репетициям, я подошел к неосвещенной рампе и... запел „Тройку“. Слышу аплодисменты. Думал, в темном зале никого нет, а там оказался помощник режиссера. „А что ты еще сможешь спеть?“ – „Вернись в Сорренто“. Спел. „А сколько тебе лет?“ – „Скоро шестнадцать“. – „Тебе еще рановато заниматься пением, но у тебя в голосе золото, береги его. И обязательно надо учиться“.
Он запомнил этот наказ. Голос берег – не пил, не курил, даже до пенсии не ел мороженого. А вот с учебой вышло так. Настало время идти в Красную Армию, и оказался он в родном Екатеринославе. Увлекся бурной общественной работой – в роте организовал творческую агитбригаду «Синяя блуза». И в одно из увольнений пришел к музыкальному техникуму. «Ноги сами меня принесли», – шутил потом.
Его согласились прослушать. Но... после первого же куплета серенады Дон Жуана остановили: «Спасибо». Что это значит? «Спасибо – „да“ или спасибо – „нет“? Полчаса томительного ожидания, а затем объявляют: „Зачислен“.
Но как же со службой это совместить? Придя в казарму, доложил начальству. Ожидал нагоняя за самовольство, а вместо этого его тепло поздравили: «Будете служить и учиться одновременно. Поможем!» И он был безмерно благодарен своим командирам – Ивану Григорьевичу Цыганкову и Александру Яковлевичу Калягину: ведь они дали ему таким образом путевку в большое искусство. С Александром Яковлевичем, который станет генерал-лейтенантом, дружба сохранится на всю оставшуюся жизнь.
Происшедшее можно было бы назвать просто счастливым стечением обстоятельств, удачным случаем, выпавшим в лотерею, если бы не просматривалась и здесь, и во всем дальнейшем пути советского артиста Владимира Бунчикова определенная логика советской жизни. Талант, и только талант, а не деньги или, допустим, какие-то «связи» открывал ему все новые и новые ступени любимого искусства.
Это была в Ленинграде художественная студия известного певца и педагога Владимира Касторского, а потом – занятия с не менее известным тенором Николаем Печковским. И Государственный музыкальный театр имени народного артиста республики В. И. Немировича-Данченко в Москве – под руководством самого Владимира Ивановича Немировича-Данченко, уже тогда признанного корифея русской и мировой сцены. Сбылась давняя мечта юного Бунчикова: он стал оперным артистом! А каким по уровню, об этом напомнил ему, «дорогому Володе», в своем поздравлении к 85-летию не кто-нибудь – Иван Семенович Козловский: