Время борьбы
Шрифт:
Впрочем, автор «Страны и мира», да и другие подобные авторы знают, каким был истинный гитлеровский гуманизм. Они знают, конечно, что Гитлер убивал не только еврейских и цыганских детей. Знают, что он наказывал народы: как иначе назвать, скажем, отношение к белорусам, у которых загублен каждый четвертый. Знают, но сегодня об этом конъюнктурно молчат.
А что было бы, если бы фашистская Германия и вправду победила СССР? Тот же автор обещает только хорошее. Третий рейх развалился бы. Чуть ли не сам собой. «Лет за пять».
Однако сколько успел бы Гитлер за эти бестрепетно
А остановился бы Гитлер в осуществления своего плана по отношению к Москве, если бы она сдалась? Ведь фюрер предписывал: «Город должен быть окружен так, чтобы ни один житель – будь то мужчина или ребенок – не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой. Произвести необходимые приготовления, чтобы Москва и ее окрестности с помощью огромных сооружений были затоплены водой. Там, где стоит сегодня Москва, должно возникнуть море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа».
Ленинград тоже планировалось стереть с лица земли...
Нет, у нашего автора – иная, идиллическая картина.
«И не было бы у нас в истории ни Катыни-40, ни Будапешта-56, ни Праги-68, ни Кабула-80-89, ни хлебного импорта, ни...
И никто бы нас не порочил. И Ростропович сидел бы дома и играл бы нам на виолончели».
Красота! Однако вдруг, словно спохватившись, автор сам себя прерывает:
«Нам? Вот тут – закавыка. Поскольку я еврей и родители мои и прародителя – евреи, то меня бы, конечно, сейчас (и никогда) не было бы на свете. Разве что за Урал забежали бы, что почти невероятно: один дед в Москве снаряды для „катюш“ делал, другой дед погиб в ополчении в 1942-м, одна бабка в Москве...»
Я замер, читая это. Действительно, кому неясно, что ждало евреев в случае победы Гитлера. А именно ему автор желает победы! Как понять?
Признает: «Лично я и моя семья, и все чудом уцелевшие евреи, до которых сначала Гитлер не добрался, а потом Сталин случайно не успел, – все мы, конечно, в выигрыше».
Но если бы? Все-таки если бы Гитлер победил, чего и хочет наш автор во имя избавления от Сталина, как бы тогда обернулось?:
Читайте: «Евреи бы сохранились в США, а с падением убийственного режима снова постепенно заселили бы интеллектуальную нишу на очищенных (юденфрай) территориях...»
Ну а вдруг – фантазировать так фантазировать – победившие нас немцы раньше американцев сделали бы атомную бомбу и бросили бы несколько штук на США? Насколько знаю, Германия была близка к созданию нового оружия...
Как легко и безопасно желать победы Гитлеру сегодня! Но хотел бы я посмотреть на этого автора, когда Гитлер стоял у порога Москвы. Хотел бы послушать, что сказали бы два деда по поводу нынешних деклараций внука своего. И послушал бы он, как реагировали мои друзья евреи, среди которых много фронтовиков.
Я прикасаюсь к острейшей теме.
Кто спасал и спас обреченных евреев
Газета «Известия» напечатала рецензию на этот фильм. И понятно пронзительное волнение автора, когда он пишет о трагической судьбе евреев и о подвиге немца. Но вот в статье прорывается ироническая, язвительная нота. В связи с чем?
«А тут и Красная Армия-освободительница подоспела на помощь... Красная Армия сказала им, что она их освободила».
Значит, не освободила – только сказала?
Позвольте, но что стало бы с той тысячью евреев, укрытых Шиндлером, если бы не пришла Красная Армия?!
Я позвонил автору статьи. Он ответил:
– А кто ее просил приходить?
Вот так говорят сегодня. Но так ли говорили, думали и чувствовали пятьдесят лет назад?
«В сарай вбегает много красноармейцев. Они спешат к нам, ищут живых, помогают встать. Перед теми, кому их помощь уже не нужна, снимают шапки.
– Помочь, сестрица?
Меня поднимают, ставят, но я не могу двинуться, ноги дрожат. Два красноармейца оплетают руки, делают «стульчик» и, усадив меня, несут.
Из деревни к сараю мчатся санитарные машины, бегут красноармейцы. Один предлагает помочь нести, другой протягивает мне хлеб, третий отдает свои перчатки. А мне от их доброты так хорошо, что сами собой льются слезы. Бойцы утешают, успокаивают, а один вытаскивает носовой платок и, словно маленькой, утирает слезы.
– Не плачь, сестрица, мы тебя больше в обиду не дадим!
А на шапке блестит красная звездочка. Как давно я ее не видела!»
Это – из дневника четырнадцатилетней еврейской девочки Маши Рольникайте, прошедшей ужасы вильнюсского гетто. Это – подлинные чувства человека, встретившего Красную Армию-освободительницу.
В предисловии к «Черной книге», рассказывающей о злодейском убийстве евреев немецко-фашистскими захватчиками, Василий Гроссман написал: «Беспримерный подвиг Красной Армии, прошедшей от Волги до Эльбы, в тяжелых, кровавых боях нанесшей смертельное поражение немецко-фашистским войскам, штурмом овладевшей столицей мирового мракобесия и мировой реакции Берлином, на веки веков будет записан на золотых скрижалях человечества. Пока будут существовать люди на земле, не забудется этот подвиг».
Это написано в 1945-м. Но вот в 1995-м отмечается 50-летие освобождения Освенцима – и Красную Армию, освободившую его, даже не упоминают...
Замечательный каунасский врач Елена Антоновна Буйвидайте-Куторгене в годы оккупации, рискуя жизнью, спасла сотни евреев. Как Шиндлер. И ее вместе с сыном Виктором Куторгой чтут в Израиле, присвоив имя «Праведники мира». Не вспоминается только такой факт: тогда же, во время оккупации, она вступила в Коммунистическую партию. Сняли с ее дома в Каунасе и мемориальную доску, где говорилось, что здесь собиралась подпольная партийная организация.