Время «Ч»
Шрифт:
Че.: Шувалов, это ты?! Я тебя предупреждаю, генерал, не будете меня слушаться, в крови захлебнетесь!
Ш.: Послушай, Че… Не было у нас такого уговора, чтобы торговые центры захватывать! И брать людей… сотнями… в заложники!..
Че.: Нет, это ты меня послушай! У меня не какие-то жалкие сотни! У меня тут… пятнадцать тысяч народа! Может, и все двадцать, пока еще не сосчитал! Бетонные стены… я тут как у бога за пазухой… крепость! Сил и средств, чтобы держаться, у меня в избытке! Так что без глупостей, генерал, говорю это не только тебе, но и твоим начальникам!
Ш.: Я не понимаю, чего ты в конечном итоге добиваешься?!
Че.: Я уже говорил: гоните оба «борта» с деньгами на Северный Кавказ. И чтоб, кроме экипажей, более никого не было – ни в этих транспортах, ни в точке их приземления!
Ш.: Понял тебя, Че! Один борт готов к полету, поднимаем этот «Ил-76» с Шереметьевского аэропорта. Другой… другой дозаправляется и будет готов к вылету… минут через сорок!
Че.: Вот так, генерал, ма-аладец!! Знаешь, мне кровь тоже особо проливать не хочется, но бизнес есть бизнес! Учти, весь комплекс заминирован, думаю, ты уже догадался?! Значит, так! Отзови свой спецназ с северного паркинга!! Чтоб ни одного твоего бойца в комплексе не было!!! Ясно тебе?
Ш.: Еще какие требования?
Че.: Давай телевизионщиков сюда! Две съемочные группы: одну российскую, другую – англичан или американцев!! И еще! Свяжись со своим подчиненным, с Мокрушиным. Знай сам, генерал, и передай своему Шайтану: если он не выйдет ровно… через пять минут к крайней с левой стороны кассе гипермаркета, я прикажу расстреливать по десять заложников за каждую минуту его опоздания!!
– Лера, тебе доводилось когда-нибудь действовать снайпером в боевой обстановке? – улучив момент, поинтересовалась Измайлова (они вдвоем с Валерией продвигались по пассажу, держась правой стороны, альфовец и его второй коллега, направленный им вдогон Ивашовым, продвигались вдоль левой стены с торговыми точками, ведя наблюдение в перекрещивающихся направлениях). – Нет? А убивать людей? Тоже не доводилось?! Гм…
Они на несколько секунд замедлили ход. Измайлова посмотрела внимательно на женщину со снайперским винтарем, на которой сейчас была куртка с надписью: «Охрана», размера эдак на три больше, чем требовалось Лере. Затем, подняв голову, посмотрела на чуть выступающий с этой стороны пассажа балкон, заплетенный то ли искусственной, то ли настоящей виноградной лозой, – они стояли почти у самого входа в пиццерию, и это ощущалось даже по ароматному запашку – о чем-то задумалась на краткий миг, после чего, махнув рукой, сказала:
– Семь бед – один ответ! Поднимайся на второй этаж, Валерия! Вот с этого балкона, должно быть, открывается отличный обзор! Держи рацию… она включена и настроена на нашу волну! Докладывай нам обо всем, что интересного заметишь! А главное, Лера, не стреляй в «лохов»!!!
– Ты, братишка, контролируешь левую сферу, я, соответственно, правую! – распорядился Рейндж. – И оба – переднюю! Увидишь где «белоповязочников»… дай знать!.. или мочи!.. короче, действуем по обстановке! Что с боезапасом?
– Два рожка! – хлопнул себя по выпирающему боковому карману куртки экс-морпех. – И еще… с-с-сдвоенный в «калаше»!!
– «Лохов» не валить! Понял?!
– П-понял, командир.
Двинулись, как было договорено, по боковому пассажу, вызывая у попадающихся на
Как будто в аккурат для того, чтобы задать их маневрам нужный темп и наполнить соответствующим эмоциональным настроем, из динамиков ГКС грянула одна из самых любимых песен Рейнджа – он давно выучил все слова наизусть – в исполнении Сергея Чижа (Чиграсова) и его группы…
Ну и пошли, поочередно, примериваясь как бы под продолжительность звучания одного куплета!..
На поле танки грохотали, солдаты шли в последний бой,А молодого командира несли с пробитой головой…Рейндж проскочил вперед, перекрестный взгляд направо… витрины, открытые настежь двери лавок и магазинчиков… повсюду люди… и ни одной вражины на виду! Куда смотрят глаза, туда направлено и дуло «никона». Кажется, безопасно… можно дать знак пеху, чтобы продвигался по своей стороне!
По танку вдарила болванка – прощай, родимый экипаж!Четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж…Комаров, в котором угадывался грамотный, изрядно повоевавший офицер спецназа, в точности повторил маневр своего нынешнего напарника… притормозил… подал знак Мокрушину, что теперь его очередь броском выдвинуться чуть вперед!
Машина пламенем объята, вот-вот рванет боекомплект,А жить так хочется, ребята, и вылезти уж мочи нет…«Ну ни хрена ж себе – зачистка! – промелькнула по ходу мысль. – Десятки магазинов по обе стороны и сотни «лохов» повсюду! А у тебя всего пара глаз и времени в обрез! И в голове у тебя не компьютер, который сам все обсчитывает, а измордованные жизнью, ремеслом и начальством человеческие мозги!..»
Нас извлекут из-под обломков, поднимут на руки каркас,И залпы башенных орудий в последний путь проводят нас…Снова очередь пеха Комарова! Пошел!.. Пошел!.. Оп-па!!!
– С-стоять! – крикнул Комаров, беря на мушку парня, вышедшего в пассаж из дверей обувного магазинчика. – Руки!.. На затылок!.. Замри, б-бля… на месте!!
Парень, одетый в куртку с надписью: «Охрана» – и визиткой на груди, – белесый, круглое лицо, нос пуговкой, лет ему примерно двадцать пять, хотя и выпучил от удивления глаза, все ж предпочел выполнить прозвучавшую только что команду.
Рейндж мгновенно сблизился с ними. Он как-то сразу врубился, что перед ними отнюдь не ряженый, а настоящий сотрудник местной СБ. Это было видно по многим признакам: и по отсутствию отличительной белой повязки на рукаве, а также «калаша» и боевой укладки, по тому, что на поясе у него висит не кобура со «стечкиным», к примеру, а электрошокер… да и по самому его внешнему обличью.