Время дня: ночь
Шрифт:
— Ага! Не нравится! — услышал он, — Попался, сука! А ну, падло, вылезай, кончать будем!!!
Сашка стал выкарабкиваться из "шкапа", превратившегося в западню. Ноги так затекли, что, едва выбравшись из темноты и вдобавок — ослеплённый ярким светом, — он не смог подняться и упал. И тут же снова чья-то нога ударила ему по груди и хотя не со всей силы, но всё-таки очень больно.
Он продолжал лежать, корчась от боли в солнечном сплетении, и стоявшие над ним Игорь с Машкой, смеялись, полагая, что он им подыгрывает.
— Встать, падло! — крикнул Машка. — А то щас взаправду забьём!
Сашка
— Гляди, видать ему дядя Коля ноги-то перебил! — давясь от смеха, проговорил Игорь.
— У меня ноги… занемели… — выдавил из себя Сашка.
— А какого ты там сидел-то? — продолжал насмехаться Игорь.
— Я выслеживал Кольку-робота…
— Так мы тебе и поверили! — сказал Машка, непосвящённый в игру про дядю Колю.
— Кольку, говоришь… — Игорь перестал смеяться. — Тадыть другое дело!
Сашка кое-как поднялся.
— Зачем больно-то бьёте?
— Ага! — снова засмеялись Игорь и Машка.
— Это — игра такая! — пояснил Игорь.
— Нет! — добавил Машка. — Он думает, что с ним играют. А его — взаправду!
— Для того и бьют, чтоб больно было! — Игорь толкнул Сашку к шкафу. — Не будешь отделяться!
— Я не отделялся… — стал оправдываться Сашка.
— Как же не отделялся? — отчитывал его Игорь в полу-шутку. — А кто давеча на лестнице ввел в сомнение с броском пропуска и сделался третьим?!
— Как это — "третьим"?
— А так: третий — значит лишний. Аль не знаешь пословиц?
— А раз лишний — значит надоть забивать! — вскрикнул Машка и набросился на Сашку, начиная работать в пол-силы кулаками, нанося частые удару в живот. Игорь тут же присоединился к Машке. Хотя били не сильно, однако — больно, если не удавалось увернуться и подставить для защиты либо руку, либо — ребро. Били с двух сторон. А с третьей был шкаф. Зажавшись в комок, Сашка сел на корточки. И тогда бить прекратили.
— Так-то! — провозгласил Машка.
— Будешь теперь отделяться? — спросил Игорь властно?
— Нет… — промямлил Сашка, играя роль провинившейся жертвы. — Больше не буду, ребята! Я же свой… Я тоже из Ремесленного!
— То-то! — наигранно строго сказал Игорь. — Вставай! Пойдёшь с нами на дело! Теперь ты должен искупить свою вину… Иначе снова воздадим укоризну!
Игорь направился к выходу. За ним поспешил Машка. И Сашка, захлопнув шкаф шкафа, тоже двинулся прочь из раздевалки.
Под лестницей, где висел знак "НЕ КУРИТЬ!", — все трое закурили.
— Вот тебе электролит! — Сказал многозначительно Игорь и вытащил из кармана халата круглый конденсатор.
— А вот тебе лампочка! — Добавил Машка и протянул Сашке электролампу.
— Понял, что надо сделать? — Игорь пустил дым в стену.
— Сделать-то я сделаю, — согласился Сашка. — А кто ввернёт?
— Ты.
— Один не буду.
— Забьём…
— Могут засечь одного. Нужно всем…
— Хочет нас подставить, сука, — заметил Машка, подыгрывая Игорю.
— Ладно, пойдём на дело все, — снизошёл Игорь. — Иначе — не интересно.
— А где вворачивать-то? — спросил Сашка.
— Неужто не знаешь, где?
— В раздевалке что ли?
В это время протяжно зазвонил звонок. Ребята спохватились, побежали в цех, чтобы выключить паяльники.
Рабочий
5. Именитый
Когда Саша и Игорь оказывались за пределами заводского бытия и расставались, торопливо пожимая друг другу руки, то сразу же пропадал их интерес как к дяде Коле, как ко всем фантазиям про Завод, помогавшим убить время, так и — друг к другу. Одновременно с тем, как убыстрялись их шаги, и они физически оказывались всё дальше и дальше от места работы, то и мысли их так же смещались в тот небольшой сегмент личной жизни, который в течение дня был напрочь забыт. Вовсе не помня уже друг друга, каждый наедине с собой, среди множества непохожих одинаковых людей — они ехали в метро, в троллейбусе или в автобусе… Они приезжали домой, ели, долго сидели в туалете и ложились спать, чтобы успеть выспаться. Вот уже почти с год они ходили на Завод по воле обстоятельств, кем-то ловко устроенных так, что человек, оказавшись в зависимости от них, не сразу осознавал их причину и цель.
А было так, что сначала они невинно учились в школе, затем — в ПТУ. Точнее в ПТУ они уже не учились, а только делали вид, что учатся. И им никто не мешал так поступать, потому что тот, кто должен был мешать, сам делал вид, что учит их. Затем они начали работать на Заводе и продолжали играть в ту же игру — делая вид, что работают. Но судьба их была предопределена независимо от того, как назывались те или иные формы их социальной жизни. Так кто-то положил, и ничего, казалось, нельзя было изменить. Их судьба была запрограммирована без их ведома (ещё когда они не родились) — какими-то людьми в пиджаках, потому что уже тогда существовали ремесленные училища, заводы, фабрики, армия, законы и права на труд.
По этим-то законам они и должны были отработать на Заводе определённый срок, пойти в армию и пробыть определённый срок там. Пробыв же в армии — снова вернуться на Завод, как правило, в родной цех…
Сашка продолжал бессмысленным усталым взором водить по стенам, останавливаясь на огромных вентилях, въевшихся в тела труб, как грибы-паразиты — на стволах деревьев, — и, почему-то, — под самым потолком… Рабочий день только что начался. Включив паяльники и настольные лампы для видимости дела, они вышли в коридор… Игорь ковырял стенку ключом от шкафа раздевалки, которого было не жалко испортить. Дядя Коля почему-то не появлялся. Ничто окружающее не приносило развлечения, и, напротив, даже подавляло длинной перспективой начавшегося дня.
Несмотря на то, что Сашка уже выполнил приказ, припаяв конденсатор к цоколю электролампы, Машка отделился, ушёл в цех работать. Игорь пообещал забить в следующий раз его. Не желая возвращаться в цех, друзья всё стояли в коридоре, всё ожидали какой-нибудь скупой новизны.
Сашка уже поведал Игорю, как вчера, под видом вина дядя Коля, будто бы, выпил в раздевалке с дворником тормозную жидкость. Уже было выдвинуто предположение, что дворник такой же робот, но будучи не уверен в том, кто есть Николай, не решается ему прямо сказать об этом, и ищет случая, расколоть дядю Колю. Кроме этого, предполагалось, что они оба тем не менее — шпионы и агенты ФБР. Не хватало лишь каких-то существенных деталей, чтобы в этом удостовериться…