Время Драконов

Долголиков Игорь

И ему приснилось, что знает он Марьяну Ивановну уже давным-давно - ещё с девяносто второго, - когда приехал в Россию изучать язык, традиции и культуру и случайно оказался в глубинке, и что прожил он у неё целых два года тогда, и что Лещука он тоже давно знает, - не раз под задушевную беседу пил с ним самогонку по вечерам, да и Лелю-снегурочку тоже помнит хорошо... Они-то и прозвали его Данилой... Стоп. А что ж до этого было?.. Он учился на курсах дозорных. И его отправили сюда по обмену опытом. Ну, да конечно!.. А после?.. А после,

когда он уезжал отсюда, тётка Марьяна ему загадку загадала и сказала, что - пока не отгадает - домой не вернётся и себя самого не вспомнит. Какая же загадка была?.. Не вспомнить. Ладно, потом... Но ведь он же вернулся, значит отгадал. Отгадал ли?.. Вернулся ли?.. Ну, а дальше - что было?.. Кажется, он к дракону пришёл. Нет, не может быть - не было тогда дракона!.. И - всё же... Что-то такое вспоминается смутно...

Он проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо.

– Кушать подано, гость заморский!
– прокричал в ухо Лещук.
– Садись-ка за стол, Данила!..

Ванграмм сладко потянулся и вскочил на ноги. От ран и синяков не осталось и следа. Тётка Марьяна, Лещук и Леля, улыбаясь, смотрели на него.

Маленький забавный медвежонок принёс самовар и поставил на стол.

– Надо же какой смышлёный!
– улыбнулся Дональд, потрепав зверушку по загривку.

– Кто? Мишутка-то?.. Он и раньше смышлёным был, - отозвалась Марьяна Ивановна.
– Ещё когда в кафе барменом работал.

Лещук разлил по рюмочкам водку из графина и словил вилкой грибочек.

– Ну, за Второй фронт, союзничек!..

Дональд поднял свою рюмку, Леля бокал с шампанским, а тётка Марьяна чашу с чем-то густым и тёмным. Все чокнулись.

– А что, дядя Лещук, нашей... "сволочаевки" не осталось больше?
– спросил, выпив Ванграмм.

– Марьяш, да он же всё помнит, оказывается! Только прикидывался подлец!
– радостно воскликнул леший.
– Конечно, осталось... Куда ж без неё?..

И Лещук достал из-под стола пузатую бутыль настойки.

– Да не всё я помню, дядя Лещук, - сказал Дональд.
– Вот рецепт ты мне говорил, например, да я запамятовал.

– Хитрый какой!.. Рецепт выведать хочет. Да не говорил я тебе ничего!.. Но на этот раз, так и быть, скажу... Запоминай. Значит так, берём спирт голубичный, добавляем лук, хрен, мёд, перец, клюкву, белену, багульник, ятрышник, волчью ягоду и пятнышки мухоморьи. Настаиваем - и почти готово.

– А ещё?

– Сказать?
– Лещук вопросительно посмотрел на тётку Марьяну.

– Скажи уж...
– кивнула та, затягиваясь косячком.
– Всё равно ведь не поверит. А поверит - так не запомнит.

– И то верно... А главное, Данила, - это берёшь какую-нибудь сволочь посволочнее и пропускаешь через куб перегонный, который у Марьяны в подвале хранится, и несколько слезинок, что возогнать удалось, в настойку добавляешь. Тогда - и готова "сволочаевка".

И леший наполнил рюмки.

–

А можно я немного с собой в дорогу прихвачу?
– спросил Дональд, доставая фляжку.
– Уж больно хорошо зелье!

– Можно, конечно. О чём разговор? А то - вдруг опять у полицаев окажешься!.. Чем поить будешь?

– Спасибо.

– А что, Данила, не передумал ещё к дракону идти?
– спросила тётка Марьяна.
– А то у нас оставайся.

– Надо мне идти. Загостился я тут у вас, Марьяна Ивановна.

– Ну, как знаешь. Только помни - условие в силе - коли загадку не отгадаешь, так обратно сюда вернёшься.

– Постараюсь отгадать, - вздохнул Дональд и про себя добавил.
– Вот только б вспомнить загадку саму... Простая какая-то ведь. Но... не помню...

Снегурочка засмеялась.

– Ты всегда так говоришь. А вон - уже одиннадцатый год круги здесь нарезаешь!..

– Ладно, не поминайте лихом, пойду я. Пора...
– сказал, подымаясь, Дональд.

– Фонарь за окном видишь?.. А за ним - другой, третий... Так и иди вдоль фонарей да никуда не сворачивай, - напутствовала его "баба яга".
– А загадку, - не переживай, - глядишь, и вспомнишь по пути!.. А нет - так найдётся кому напомнить...

Они ещё выпили с Лещуком "на посошок", - и Дональд зашагал по лесу, ведомый электрическим "клубочком" фонарей.

Возле жилконторы он остановился и достал сигарету. Пошарил по карманам в поисках зажигалки или спичек и не нашёл.

– Вот чёрт, забыл как всегда!..

В окне горел свет - и Дональд решительно толкнул калитку.

Рябой сторож и какие-то две тётки с мордами кенгуру мирно пили чай и о чем-то сплетничали, когда Ванграмм, просунувшись в дверь, попросил спички.

– Спички?.. Да. Вот, пожалуйста, - сказал сторож, поднимая голову. И обмер, вытаращив на Дональда глаза. Чайная ложечка выскользнула у него из пальцев и звонко стукнулась в чашку, расплескав чай. Вытянутая ладонь с коробком затряслась.

Разговор оборвался на полуслове.

– Господи Исусе...
– прошептала одна из тёток, икнула и перекрестилась.

Пока Ванграмм прикуривал, все трое повскакали с мест и, ссутулившись, вдоль стен стали "просачиваться" к выходу.

– Как будто привидение увидели, - подумал Дональд.

– Только спички... спички здесь не бросайте!
– пискнула тётка-кенгуру.

– Что?
– переспросил Дональд.

– Ой!.. Нет-нет, ничего, - и обе кенгуру опрометью вылетели в коридор.

Ритмично клацкающий зубами сторож вытянулся по стойке "смирно" и замер.

Дональд огляделся. Почти ничего не изменилось, появились только занавесочки в жёлтенький цветочек, новое - теперь овальное, а не прямоугольное как раньше - зеркало, и вместо портрета - чёрно-белый плакат с Высоцким, под которым не совсем правильно были обозначены годы жизни "1938 - 1988".