Время героев ч. 2(СИ завершена)
Шрифт:
— Мэм, мы существуем, чтобы решать проблемы.
Особая инспекция была создана в структуре службы совсем недавно, представляла собой она оперативный директорат в миниатюре. Как известно, основой Службы является оперативный директорат, он состоит из секций с произвольным разделением (географическим или по тематике решаемых проблем), секции состоят из инспекций, которые делятся исключительно по географическому признаку. В каждой инспекции существует от пяти до восьмидесяти сотрудников, которые занимаются узкой проблемой или государственным образованием и являются экспертами по этому делу. А вот в особой инспекции существовали только отделы, дублирующие некоторые инспекции и в них работали максимум пять человек. Но это были лучшие из лучших, с разноплановой подготовкой, в основном бывшие бойцы спецподразделений, прошедшие дополнительную подготовку
Организовывал эту «разведку в разведке» человек, который сейчас был мертв. Убит. Но как это и бывало обычно в бюрократических организациях — отдел проще организовать, чем расформировать — Особая инспекция существовала до сих пор.
— Я рада, капитан, что вы так думаете. Кстати. Вы не против, если я буду называть вас капитаном?
— Ничуть, мэм.
— Это хорошо. Я неоднократно говорила на совещаниях, что немного армейской дисциплины не повредит нашей службе…
Говоря это, Макинтайр смотрела на Бернштайна.
— Да, мэм — верноподданнически поддакнул Бернштайн
— Вы ведь у нас специалист по Ближнему Востоку…
— Верно, мэм.
Капитан отвечал коротко и по делу — он уже усвоил, что при начальствен нельзя распускать язык
— Очень хорошо — мисс Макинтайр достала из стола фотографию и протянула ему — в таком случае, вы должны помнить этого человека.
Капитан Риц-Дэвис помнил изображенного на фотографии человека и помнил очень хорошо. Более того — он предпочел бы забыть об этом раз и навсегда. Из продуваемого прохладным ветерком с реки кабинета в центре Лондона капитан словно перенесся на несколько тысяч километров и несколько лет. Тегеран, людная улица, вывески, прикрывающие провалы и проломы в стенах, запах жарящегося кебаба, крики уличных торговцев, причитания нищих, протяжный напев азанчи и пыль. Пыль, пыль, пыль… пыли было столько, что от нее не спасал и шемах, противная кирпичная и бетонная пыль разрушенного города, смешанная с пустынной пылью, принесенной в город беженцами. Только чудом, будучи всего в паре десятков метров от здания он увидел машину, а присмотревшись — увидел в ней и наблюдателей. Сотовый телефон, конечно же, не работал — русские включили глушение. Он понял, что все кончено и перешел на другую сторону улицы ровно тогда, когда ударный вертолет В80 вышел на цель и ракета Штурм, пущенная по отметке лазерного целеуказателя превратила здание, где была подготовленная ими группа и его напарник в груду пылающих развалин. Горячая, пахнущая бензином и горелой плотью ударная волна окатила его — и он бросился бежать вместе со всеми, крича то же что и все, и искренне надеясь, что он ничем, ни манерой бежать, ни одеждой, ни акцентом не выдаст русским свое истинное лицо. Потому что если бы это произошло, если бы русские что-то заподозрили — они вряд ли бы упустили его.
— Я помню этого человека, мэм… — сказал капитан, кладя фотографию на стол — хотя предпочел бы не помнить.
— Вы должны были убить его… — медовым голосом проговорила Макинтайр
— Да, мэм.
— И чем же все закончилось?
Капитан тяжело вздохнул
— Управляемой ракетой с термобарической головной частью, мэм. Для моего напарника, и для… всей группы, которую нам удалось забросить в страну. Мне едва удалось уйти, это была чистая случайность.
— Интересно… почему же вы не попытались довести дело до конца, капитан?
— Мэм, после того, как русские поджарили моего напарника, я залег на дно. Через день — видимо, русские разобрали развалины и сосчитали тела — моя фотография была у каждой полицейской ищейки. Они поняли, что кого-то не хватает, и они знали, кого именно. В этой ситуации — мне не дали бы приблизиться к цели.
— Вы утверждаете, что вас подставили?
Капитану внезапно пришло в голову, что если у службы проблемы, то он… и может быть их источником. Если началась внутренняя проверка, если опять есть подозрение на русского крота в Службе — то он неплохая кандидатура на эту роль. Человек, проваливший особо важное задание, единственный оставшийся в живых из всей группы. Все погибли — а вот он не получил ни царапины и каким-то образом ушел из страны. Из страны, в которой по его же собственным словам его фотография была у каждой собаки. Это наводит на размышления, и если кого-то нужно показательно принести
— Мистер Миниц собирает сейчас чемоданы — словно читая мысли капитана, ответила Макинтайр — по причинам, которым вы вскоре поймете. В отношении вас никаких обвинений не выдвигается. Однако, вы нам нужно для того, чтобы раз и навсегда решить вопрос с изображенным на фотографии индивидуумом.
Мисс Макинтайр дотянулась до фотографии на столе, положила ее перед собой.
— Итак, перед нами князь Александр Воронцов, шестьдесят пятого года рождения, то есть ему сорок четыре года сейчас. Идеальный сплав опыта и сил, самое продуктивное время. Напомните мне, капитан, предельный возраст для службы в боевых подразделениях типа Специальной авиадесантной службы?
— Сорок лет — ответил капитан Риц-Дэвис — после сорока лет ты годишься лишь на то, чтобы перекладывать бумажки и командовать другими людьми.
— Тем не менее, есть случаи, когда офицеры этого возраста переходят в другие подразделения на командные должности, есть те, кто становится наемниками и лишь для того, чтобы избегнуть ухода на покой.
— Да, мэм, такое есть.
Макинтайр удовлетворенно кивнула
— Князь Александр Воронцов… — произнесла она с расстановкой, будто взвешивая каждое слово — потомственный дворянин, его то ли дед, то ли прадед, кажется прадед погиб во время бомбардировки Скапа-Флоу. Дед, несмотря на то, что ему за девяносто — еще активен, советник при Адмиралтействе, генерал-адмирал. Отец — причинил нам немало неприятностей, погиб в Багдаде во время массовых беспорядков на должности генерал-губернатора. Кстати, князь Воронцов в каком-то смысле ваш коллега, только званием выше. Он начинал в подводных диверсионных частях, слышали?
— Слышал, мэм.
— Подготовка скачала на Черном море, потом на Балтике. Каким-то образом оказался в Бейруте в девяносто втором, возможно, что не случайно и причинил нам серьезные неприятности, даже более — поломал нам игру. Мы тогда не оценили всю его опасность — и поплатились за это в последующие годы, когда он работал под прикрытием в Ирландии. Его легендой была легенда детектива Особого отдела Королевской полиции Белфаста Александра Кросса, под ней он работал четыре года сразу на два фронта. На первом он боролся с террористами, причем довольно успешно, если его приговорили к смерти. На втором — он тайно поставлял им русское оружие и совершал террористические акты против британской армии, и все это он тоже делал довольно успешно. Мы, британцы, не можем понять такого — но специалисты по России проконсультировали меня. Русские не могут ничего делать наполовину, если они берутся что-то делать — то они делают. Вот почему Воронцов боролся с ИРА так же беспощадно и самоотверженно, как помогал ей. Странно, но это так.
Бернштейн беспокойно пошевелился в кресле. Видимо, для него понятие «самоотверженность» было глубоко чуждым.
— Далее, на какое-то время князь Воронцов пропадает из поля зрения, известен только его петербургский период службы, несколько… скандальный. Затем он совершенно неожиданно получает очередное звание и отправляется служить послом в Персию. Это как раз в тот самый момент, когда нами была активизирована часть глобального плана, направлена на уход России из Персии. Этот план князю Воронцову так же удалось сорвать, хотя и не без серьезных потерь для России. Новый Император — его друг с детства, назначил его гражданским и военным наместником в Персии. На этом посту князь пробыл не такое уж длительное время, но сделать ему удалось многое, и вам это известно, как никому другому в этом здании.
Капитан кивнул
— Он устроил провокации. Целый ряд провокаций. Русские вообще великие мастера провокаций, это у них с Византии. Целый ряд подрывных организаций, которые занимаются какой-то пропагандой, грызней друг с другом и даже совершают террористические акты. Какие-то полиция уничтожает, какие-то смещаются к легальной политической деятельности, какие-то — взаимоуничтожают друг друга. Но суть в том, что все эти организации изначально созданы русскими властями, они находятся под контролем провокаторов, полицейской агентуры, людей Наместника. Хочешь бороться с русскими? Борись. Там тебя либо повесят, либо разубедят, ты будет под контролем русской разведки с самого первого шага. Князю Воронцову удалось сделать главное — он дискредитировал саму идею борьбы с русскими, сделал борцов подонками и теперь в Персии бывшие террористы — едва ли не главные охранители Империи. Я предупреждал об этом еще тогда… уровень провокации был просто беспрецедентным.