Время героев ч3 нов. вариант
Шрифт:
— Оставайтесь в машинах, сэр.
Один пошел связываться с домом. Остальные — стояли наготове, они уже видели что гости — вооружены.
— Хамло…
— Быдло… — согласился Анджей — как есть быдло.
Охранник вернулся довольно быстро, свое ружье он держал уже не на изготовку — а на сложной системе ремней, на груди.
— Сэр, вы граф Ежи Комаровский?
— Я же сказал вам. Вы не владеете английским, сударь?
— Мадам просила переговорить с вами. Прошу следовать…
— Готовность. Мне они не нравятся —
Но охранник — всего лишь дисциплинированно проводи графа до ворот, где был установлен интерком на связи.
— Вот здесь, сэр — охранник показал на кнопку
— Благодарю… — граф Ежи смерил охранника ледяным взглядом, нажал на кнопку — Ваше Величество, это я, граф Комаровский.
Интерком молчал
— Ваше Величество… — еще раз попытал счастья граф Ежи
— Вас прислал Николай? — отозвался интерком
— Да, Ваше Величество — не стал кривить душой граф Ежи — в стране неспокойно, мы должны вывезти вас отсюда.
— Куда? В Россию?
— В Россию, в Европу — куда вам будет угодно, Ваше Величество. Но здесь больше оставаться нельзя…
Интерком долго молчал…
— Проезжайте… Пусть вас пропустят.
Два Линкольна въехали на территорию загородного поместья, которое занимала опальная русская Императрица, под колесами шуршал песок. Короткая дорога вела их к стоянке…
Когда они вышли из машин — из-за спины раздалось довольно решительное «Руки вверх!»
— Свои! — предупредил граф Ежи Анджея, уже напрягшегося, чтобы прыгнуть.
— Так… Ну, гусар… Ты что здесь делаешь, рокошанин? [91]
Наследник престола вымазал чем-то лицо, в руке у него была пневматическая винтовка, и вид у него был довольно решительный…
— Защищаю поместье!
После двадцатых годов с красным петухом и пальбой — защита поместий была одной из любимых игр русских детей, как казаки-разбойники. Даже снежную крепость зимой — называли не иначе как поместье.
— Поместье защищаешь… А чем ты так вымазался?
91
рокошанин — мятежник.
— Кремом для сапог, сударь — совершенно серьезно ответил Наследник — ничего другого под рукой не было.
— А где мама?
— Где-то в доме… Я не знаю… сегодня тут никого нет, только мы…
Неладное дело… Да, надо валить отсюда и как можно скорее.
— Пошли. Надо вымыть лицо. В таком виде тебя не посадят на самолет.
— А мы куда-то летим?
— Летим — граф Ежи наклонился и заговорщически прошептал — мы летим в Россию!
— Правда?!
— Правда-правда…
Несмотря на то, что Наследник хорошо знал графа Комаровского — он держался
Государыня встречала их на закрытой террасе, одетая в костюм для верховой езды, более чем удобный для переезда. Наследник — спрятался за спину графа.
Увидев, что граф Ежи вооружен, государыня нахмурилась
— Все так серьезно?
— Да, Ваше Величество. Нужно покинуть страну и как можно скорее.
— Хорошо…
Правила этикета в этом случае требуют поцеловать руку, государыня изящно подставила щеку для поцелуя, привилегия — доступная только самым близким друзьям. Ахнула, увидев Наследника.
— Павел… что ты сделал с лицом?
— Я вымазался, mama — ответил наследник, слово мама он произнес на французский манер, с ударением на последний слог
— Вымазался? Чем ты так вымазался… Господи, а если в глаза попадет. Пойдем… Когда ты научишься себя вести, мне перед визитерами стыдно!
Их Величество утащила Наследника куда-то в дом — а граф Ежи остался на террасе. Какое-то время он тупо смотрел на стену — а потом до крови ударил по ней кулаком.
Как же скверно все…
Через несколько минут, Государыня появилась уже одна.
— Я сказала Павлу собирать вещи. Сколько есть времени?
— Немного, Ваше Величество. В Тетерборо нас ждет самолет.
Государыня пристально смотрела на графа Ежи своими изумительными глазами.
— Я не поеду в Россию.
— Ваше Величество, я должен доставить вас в Россию.
— Я сказала, что я не поеду в Россию. И точка.
Как же все-таки все скверно.
Граф Ежи незаметно хватанул воздуха — как перед прыжком в ледяной бассейн.
— Сударыня, Его Императорское Величество Николай Третий поручил мне доставить Вас в Россию и я не могу этого не сделать. Однако, если вы не желаете быть в Санкт-Петербурге, мое поместье под Варшавой — к Вашим услугам. В конце концов, Варшава — это тоже Россия.
Все тайное — когда-то становится явным. Николай еще с юношества отличался непостоянством и влюбчивостью, а Моника Джелли, француженка по крови и гражданка САСШ — была совершенно непохожа на русских женщин, готовых ждать мужа, пока он вернется из очередного похода, утешая себя тем, что каждый раз он все-таки возвращается в дом, к детям. Вполне возможно, что графиня Елена была не так уж и неправа в своих обвинениях. И правду — знали только они двое. Да еще, возможно, Павел.