Время идет
Шрифт:
Он быстро посмотрел на меня.
— Никакого свадебного мандража. Все просто прекрасно.
— Как дела с украшениями? И свадебными сувенирами? — спросила мама.
— Все отлично, Кармен, — отозвался Мэтт. — Эй! Большой парень, перестань подкармливать собаку.
— О, боже, Уайатт, серьезно? — Джиа вскочила с места чтоб пресечь попытки ее сына скормить свою спаржу Батчеру, доберману моего отца.
— По крайней мере старайся делать это незаметно, — шепнула она ему.
— Я ее не люблю, — заныл Уайатт.
—
— Тосканский суп, с чего это ты его захотела? — рассмеялась мама. — Ты не переносишь острое.
Я, нахмурившись, посмотрела на нее.
— О чем ты, это мое любимое блюдо.
— Помнится мне, это любимое блюдо твоей сестры.
— Что? — фыркнула я.
— Тосканский суп всегда был слишком острым для тебя, — кивнув, добавил папа. — Это Джиа его любила. Но я рад слышать, что ты расширяешь свои кулинарные горизонты.
— Эй, Уайатт, — вмешался Мэтт, — а знаешь, кто точно ест спаржу?
— Нет, — надувшись, ответил Уайатт.
— А мне кажется, знаешь, — настаивал Мэтт.
— Нет, — уперся мальчик.
— Ох, жаль. Я уже всем друзьям разболтал, что знаком с Бэтменом. Похоже, придется сказать им, что я ошибся, и это был не Бэтмен. Будет очень неловко.
— Я съем ее! — завопил Уайатт и принялся энергично запихивать спаржу в рот.
— Ты отлично с ним ладишь, Мэтт, — заметила мама.
— Думаю, это нам это пригодится, когда мы сами станем родителями, — сказала я, вырезая косточку из отбивной. — Отцовство у Мэтта в крови.
Когда никто не отозвался, я подняла глаза и поняла, почему пауза была такой неловкой. Все смотрели в тарелки.
— Что?
Мама откашлялась.
— Да, ничего, я просто…
— Мы думаем, что сперва вам стоило бы разобраться со свадьбой? — подмигнул папа, разрядив обстановку.
— Всего пара месяцев осталась, пап.
— До чего?
— Эм, до нашей свадьбы? — недоверчиво отозвалась я, удивляясь, как он мог не понять.
Все обменялись взглядами, значения которых я не поняла.
— Ну, что опять? — я уронила вилку на тарелку.
Папа пришел в себя первым.
— Свадьба в субботу, Элена, — осторожно сказал он.
Он выглядел озадаченным. Мама обеспокоенной. Джиа явно была в панике, а Мэтт… похоже, вообще не обращал внимания.
— Свадьба в январе, — сказала я.
— Лэйни, — негромко позвал меня Мэтт и поднял глаза, — сейчас январь.
— Нет, сейчас… сейчас ноябрь. Джиа? — обратилась я к ней в поисках поддержки.
— Свадьба в субботу, Лэйни, — тихо ответила она. — Через пять дней.
— Что? — осторожно спросила я и вытащила из кармана телефон.
Господи, сейчас январь. Сраное девятое января! Я быстро посмотрела на Джиа, и ясно увидела на ее лице тот же
— Расслабьтесь. Просто Лэйни в последнее время в постоянном стрессе. Свадебные хлопоты. Ей нужен массаж и бутылка шампанского, и все будет в норме, — закончила она, смеясь.
— Надеюсь. Поздновато для того, чтоб быть такой несобранной, Лэйни, — упрекнул папа.
— Время не ждет, — кивнула Джиа, глядя прямо на меня.
Пытаясь скрыть растущую панику, я выхватила у мамы бутылку каберне и налила себе еще бокал. Неловкая беседа возобновилась, и я медленно пила свое вино, не принимая в ней участия. Может, выпивка решит мои проблемы. Может, она замедлит меня достаточно, чтобы мне удалось сравняться в скорости с окружающим миром. Может, мне теперь просто придется напиваться каждый день, до самой смерти. Меня передернуло. Такими темпами, когда я проснусь в следующий раз, мои дети отправятся в колледж.
Алкоголь не помог. Все осталось по-прежнему или даже стало более странным. К концу вечера я была настолько пьяна, что не могла связно говорить. Моя теория, что алкоголь позволит мне сравняться в скорости с окружающим миром, была полностью опровергнута. Похоже, что в конце концов я звучала совсем невменяемо, и родители отправили меня проспаться в комнату для гостей.
Мэтт вызывался отвезти Джиа домой. Он поцеловал меня и пообещал вернуться ко мне. Видит бог, ожидание будет длиною в вечность. Но я поспала. А когда не могла больше спать, то просто лежала в темноте и думала, как мне одолеть собственный мозг.
Уже гораздо позже — глубокой ночью — я почувствовала рывок и скрип зубов. На этот раз боль была в бедре. Что-то рвало его. Что-то ело.
Конечно, я знала, что это. Оно ело с такой жадностью, словно я была его единственной пищей на мили вокруг. Рвало мою плоть с бешеной яростью, я чувствовала ее.
— Ты не настоящий, — сказала я ему.
Потому что он не был настоящим. Все это было в моей голове. Но ему было плевать, что я говорю. Оно просто продолжало меня пожирать. Я увидела, как моя нога дергается под одеялом, когда оно вцепилось в мышцу.
Послышался звук рвущейся плоти.
— Нет! — отбросив одеяло, я увидела маленькую черную тварь из леса.
Она была намного меньше теперь, когда ела меня. Стало видно, что большая часть моей ноги съедена. Я закричала.
Я закричала, но на этот раз оно не остановилось. Просто продолжало есть. Я пнула его, выдирая ногу из пасти.
— Нет!
— Лэйни! — в комнату ворвался отец.
— Оно меня ест! Оно ест мою ногу, пап! — кричала я.
И когда я посмотрела вниз, чтоб показать ему, там не было ни крови, ни рваных ран, ни даже маленькой царапины на моей коже. И существа тоже не было.