Время легенд
Шрифт:
«Будь он проклят! — думала Джейм. — Это никогда не повторится — никогда!»
В который уже раз Джейм спрашивала себя, сколько времени из прошедших шести месяцев она потратила впустую, какая доля полученных ею сведений о последней поездке отца в Париж была истиной, а какая — сфабрикована, чтобы сбить ее со следа. Был ли отец мошенником, или Марти сказал правду, когда утверждал, что отец состоял на секретной правительственной службе? Сколь бы невероятными ни показались в первый миг его слова, шпионская история была единственным разумным объяснением. Кто-то
Глянув в зеркальце, Джейм заметила голубой «форд-эскорт», тот самый автомобиль, который вместе с ней выехал со стоянки аэропорта. Еще раньше она видела его на подъездной дорожке. «Неужели он следит за мной? — подумала она. — Господи, у меня начинается паранойя!» Джейм глубоко вздохнула. Ей требовалось взять себя в руки. Отныне она не имела права терять самообладание. Она подозревала, что впереди ее ожидает длинная ухабистая дорога.
Нечто вроде полосы препятствий.
— Государственная измена? — Джейм энергично покачала головой. — Нет. Я не верю. Этого не может быть!
Конгрессмен Уильям Блэкуэлл сочувственно смотрел на нее. Долгие годы он был близким другом Колби, и мысль о том, что именно ему придется рассказать внучке Гаррисона правду о ее отце, внушала Блэкуэллу страх.
Однако, согласившись помочь ей, он и не подозревал, что разговор вызовет у Джейм такой взрыв эмоций. Принимая в расчет обстоятельства дела, Блэкуэлл полагал, что за последние годы она выслушала столько лжи, что хватило бы на целую жизнь, и заставил себя быть по возможности честным с ней. Он набрал полную грудь воздуха и нахмурился.
— Я понимаю, что вы чувствуете, Джейм, но…
Джейм вновь покачала головой.
— Нет, конгрессмен Блэкуэлл, — ровным тоном произнесла она. — Вы не знаете моих чувств и не можете их понимать. Ради всего святого, ведь он мой отец! Неужели вы подумали, что я поверю, будто… — Джейм запнулась и беспомощно развела руками.
— Тут нечему удивляться, — заметил Блэкуэлл, раскуривая трубку. Комнату сразу заполнил запах табака.
Джейм слегка затошнило, но она не сказала ни слова. — Так и должно было быть, — продолжал Блэкуэлл. — Ваш отец не мог рассказывать о своей работе никому, даже членам семьи.
— Давно ли… — Джейм осеклась, словно захлебнувшись словами.
— Очень давно, — ответил Блэкуэлл. — Ваш отец вернулся к активной деятельности сразу после войны. К этому времени УСС было расформировано и его место заняло новое агентство, предшественник нынешнего ЦРУ.
— А обвинения в измене? — В этот миг Джейм совсем не была уверена, что ей хочется знать.
Блэкуэлл отвел взгляд в сторону.
— Судя по всему, он продался Советам.
«Продался, — с горечью подумала Джейм. — В последнее время такое происходит все чаще». Она с недоверием посмотрела на Блэкуэлла.
— Нет, только не мой отец, — убежденно произнесла она.
— Это еще не все, — хмуро
Джейм вскинула голову.
— Где? Здесь? — спросила она, внезапно ощутив надежду. Мартин утверждал, что отца убили во Франции.
Так, может быть, он все еще жив? — В какую тюрьму?
— Форт-Левенуэрт, штат Канзас. — Блэкуэлл сделал паузу. — Там он скончался.
Джейм прижала ладонь к губам, она была слишком ошеломлена, чтобы говорить.
— Когда? — осведомилась она, обретя наконец голос. — Я имела в виду, сколько он… — У Джейм перехватило дыхание.
— Около десяти лет, если мои источники не ошибаются, — мягко ответил Блэкуэлл.
Почувствовав, как на ее глаза наворачиваются слезы, Джейм заставила себя не плакать.
— Почему же он не попытался связаться со мной? — спросила она. — Столько времени прошло, а он ни разу не позвонил, даже не написал. Если бы я знала, что он находится в Штатах, то могла бы навещать его…
— Боюсь, именно этого он хотел меньше всего, — сказал Блэкуэлл. — Если бы я сидел в тюрьме по обвинению в государственной измене, я бы не только не хотел, чтобы об этом знала моя дочь, я бы всячески этому противился.
Джейм едва сдерживала слезы.
— Все эти годы… так много лжи. — Она медленно поднялась на ноги. — Я уже не знаю, кому и чему верить.
Блэкуэлл нахмурился.
— Что бы вы ни думали, Джейм, я своим источникам доверяю, — негромко произнес он, пряча в стол папку.
Джейм вымученно улыбнулась.
— Это очень слабое утешение… и все же я благодарна вам за то, что вы нашли для меня время. — Она протянула руку.
Блэкуэлл осторожно пожал ее ладонь.
— Берегите себя, Джейм, — сказал он. — Продолжая поиски, вы играете с огнем.
Джейм кивнула:
— Понимаю. Но я должна это сделать.
Тем же вечером она вылетела в Канзас.
— Что ей удалось выведать у Блэкуэлла? — спросил Уорнер.
— Только то, что написано в официальных отчетах.
— Вот и хорошо.
— Ничего хорошего, — возразил его собеседник. — В настоящий момент она направляется в Форт-Левенуэрт.
— Вы знаете, как поступить.
Форт-Левенуэрт, штат Канзас
Федеральная тюрьма находится примерно в двадцати девяти милях к северо-востоку от Канзас-Сити. Джейм позвонила начальнику тюрьмы, как только зарегистрировалась в гостинице «Хайатт». Поначалу тот разговаривал неохотно, но, поняв, что Джейм не отступится и не уедет домой, как он ей прямо посоветовал, все же дал согласие на встречу, намекнув, что он человек занятой и не сумеет уделить ей много времени. О том, чтобы пройти на территорию тюрьмы и поговорить с заключенными, не могло быть и речи. «Что он скрывает?» — думала Джейм, проезжая по Семьдесят третьему шоссе по направлению к Левенуэрту. Теперь она подозревала всякого, с кем говорила. «И не без веских причин», — твердила она себе.