Время лживой луны
Шрифт:
Тарья сложила руки на груди и посмотрела на Игоряшу так, будто он был смертельно ранен и следовало решить, что гуманнее – позволить ему умереть самому или добить, чтоб не мучился.
– Что делать будем? – спросила она, непонятно к кому обращаясь.
– Я так дойду!
Игоряша проворно вскочил на ноги и закинул на спину рюкзак. Как будто всерьез испугался, что его могут бросить, а то и пристрелить.
Макарычев озадаченно прикусил губу и машинально поднял руку, чтобы почесать кота. Спиногрыз мелодично замурчал в ухо хозяину. Этому злодею, похоже, было все
Макарычев долго не думал. С одной стороны, ясно было, что в одном ботинке далеко Игоряша не ходок. При этом с другой стороны вообще ничего не высвечивало.
– Доставай смену носков и натягивай оба на одну ногу, – скомандовал сержант.
Дробинин улыбнулся, быстро и преданно, и полез в рюкзак за носками. Чувствовал он себя при этом полным идиотом. Но, как ни странно, идиот этот был счастлив.
– Дурака-то не валяйте, молодцы.
Незнакомый голос прозвучал совсем рядом. Густой, сочный, принадлежащий явно уже не молодому мужчине, голос звучал спокойно и уверенно. Не громко, но убедительно.
Реакция бойцов была вполне закономерной – все разом схватились за оружие, ловя на прицел того, кто назвал их дураками.
Чужак стоял всего в пяти шагах. Лениво привалившись плечом к покосившемуся деревцу, на сгибе другой руки он держал охотничью двустволку. Он и не думал таиться. Даже странно было, что никто не заметил его приближения. Рост и стать незнакомца совершенно не соответствовали его голосу. Если бы не реденькая бороденка, оторачивающая сморщенное личико, в темноте его можно было принять за четырнадцатилетнего подростка. Одет он был в телогрейку, подпоясанную армейским ремнем, рабочие штаны с карманами едва не до колен и кирзовые сапоги. На голове у странного мужичка была шапка из полинявшего меха, больше смахивающая на ночной колпак.
– Ты кто такой? – спросил у незнакомца Стецук.
– Я-то? – мужичок усмехнулся, но с места не двинулся. – Я-то местный. А вы откудова?
Говор у местного был необычный. Как у русского, долгое время жившего за кордоном. Он правильно строил фразы и верно ставил ударения в словах, но некоторые звуки странным образом растягивал, а другие, наоборот, будто сглатывал.
Положив руку на ствол автомата, Макарычев заставил ефрейтора опустить оружие.
– Вы из поселка?
– Все мы из какого-нибудь поселка, – философски изрек чужак. – Из одного поселка идем, в другой поселок направляемся. Так и бродим цельную жизнь туда-сюда… – Мужичок чуть приподнял кисть левой руки, качнул ею из стороны в сторону, еще раз, нараспев, повторил: – Туда-сюда, – и вдруг ткнул пальцем в Дробинина. – А вот ты, парень, в одном башмаке далеко не уйдешь!
– Мы из Облонского военного гарнизона, – начал выдавать заготовленную легенду Макарычев.
Но мужичок будто и не услышал его. Сделав несколько шагов вперед, он сунул свое ружье в руки Муратову:
– На-ка, подержи!
Выхватив из-за пояса здоровенный охотничий
– Полотенец есть?
– Есть, – кивнул Игоряша.
– Ну так давай!
Дробинин достал из рюкзака полотенце и протянул мужичку. Тот полотенцем прижал кусок коры к Игоряшиной стопе, обернул концы вокруг щиколотки и закрепил обрывком веревки, что вытянул из своего кармана.
– Ну – так! – довольно хлопнул он Дробинина по коленке. – Не башмак, стать, а идтить-таки можно!
Мужичок поднялся на ноги, забрал у Муратова ружье и представился:
– Ну, Антип я.
– Мы из Облонского гарнизона, – еще раз попытался рассказать свою легенду Макарычев.
– Ну, вижу я, что вы из служивых, – перебил его Антип. – Да только, может, ты мне о себе по пути расскажешь? Или вы прям тут заночевать собрались?
– Да нет, мы…
– Ну, так потопали!
Антип положил ружье на плечо и уверенно зашагал вперед. Будто ни секунды не сомневался, что остальные потянутся за ним следом. Хотя, с другой стороны, а куда им было деваться?
– Так вы из поселка? – спросил, догнав мужичка, Макарычев.
– Ну, – кивнул тот. И скосил взгляд на Спиногрыза. – Славный у тебя котейка.
Он как будто только и делал, что искал, как бы уйти от разговора.
– А там что за огни? – кивнул на недавно замеченные таинственные болотные огни Макарычев.
– Это-то? – Антип даже не глянул в ту сторону. – Ну, так поселок наш.
– Как так? – удивился сержант.
– А вот так, – ответил Антип.
– У вас есть электричество?
– Ну, есть, понятно, – Антип как будто смутился отчего-то. – Немного, но – есть.
– Откуда?
– Ну, генераторы керосиновые. Хорошие.
– А керосин?..
– Ну, керосина нам на вертушке доставляют, – Антип покрутил рукой над головой, и сержант догадался, что речь идет о вертолете. – Один паренек из-под Облонска. Валеркой его зовут. Не знаешь такого?
– Нет, – растерянно качнул головой Макарычев.
То, что рассказывал Антип, как-то не очень здорово увязывалось с тем, что говорил об облонских отшельниках приглашенный Безбородко лектор.
– Хороший парень, – продолжал меж тем Антип. – Исправный. Всегда в уговоренный срок керосин привозит. Ну, мы с ним шкурками выдровыми расплачиваемся. И грибками синенькими.
– Это что ж за грибки такие? – заинтересовался ботаникой Петрович.
– Ну, маленькие такие, на тонких ножках. Шапочки к ножкам льнут. Бледные, с синеватым отливом.
– Поганки, что ли? – хмыкнул Стецук.
– Ну, точно, они и есть. Натурально – поганки. Только особые – синенькие.
– И зачем же эти синенькие поганки вашему вертолетчику?
– Ну, он говорит, они сознание расширяют… Хотя честно, парни, я не понимаю, что это значит. Что за сознание такое? Как его можно грибами расширить? И главное – куда? И еще – зачем?