Время моей Жизни
Шрифт:
— Люси! — Она раскрыла руки, чтобы обнять меня.
Я попыталась встать так, чтобы в процессе объятий она не обратила внимания на Жизнь.
— А ты с кем?
Я поспешила внутрь, на ходу представив ей своего спутника. Мелани окинула его молниеносным взглядом из-под густых ресниц. Он даже не заметил, что его успели просканировать, занятый тем, что отдавал свой потертый пиджак гардеробщице. Вешалками в этом клубе служат золотые мускулистые руки, торчащие из стены, и его пиджак гардеробщица повесила на поднятый вверх средний палец. Символично,
— Ах ты, скрытная девица, — подколола меня Мелани.
— Да нет, господи. Это совсем не то. — Я аж передернулась.
— А, — разочарованно сказала она и протянула Жизни руку, увешанную браслетами: — Привет, я Мелани.
— Привет, Мелани. — Он сиял, как лампочка на сто мегаватт. — Рад познакомиться, я столько о вас слышал. Я Космо Браун.
— Прикольное имя. — Она рассмеялась. — Это ведь из…
— Да, из фильма. Слушай, Мел, он здесь никогда не был и жаждет все посмотреть, проведи нас везде! — Я изобразила крайнее воодушевление, и Мелани тоже воодушевилась до крайности и торопливо принялась нам все показывать. Куда бы мы ни заходили, мужчины обрывали разговор на полуслове и восхищенно на нее смотрели — дурачки, не по адресу пялитесь, здесь вам ничего не светит.
Б шестнадцать, когда мы только начинали тусоваться, я вовсю этим пользовалась: поняв, что Мелани совершенно не интересуется ими, мужчины переключались на меня, и я ничуть не возражала, потому что напрочь лишена гордости, а в шестнадцать и подавно об этом не задумывалась.
Для оформления клуба дизайнеры взяли идею основных элементов жизни, и четыре из них мы уже видели, но вот наконец подошли к двери с большой цифрой пять.
Жизнь вопросительно глянул на меня.
— Пятый элемент, — пояснила я.
— То есть… любовь?
— Романтик, — хмыкнула Мелани. — Но нет, — она распахнула дверь и весело ему подмигнула, — алкоголь!
В гигантском бокале шампанского извивалась стриптизерша в крошечном лифчике, едва прикрывавшем соски. Больше на ней ничего не было — вероятно, все растворилось в шипучке.
Я думала, Мелани сразу займется делом и на разговоры времени не будет, ведь чтение по губам и односложные ответы разговором не назовешь, но было еще рано, ее сет начинался после двенадцати, так что мы сели за столик, и Мелани, оглядев Жизнь, с интересом спросила:
— Итак, откуда же вы друг друга знаете?
— Мы вместе работаем, — сказала я.
Он посмотрел на меня, и я услышала, как он мысленно произнес: помни наш уговор.
— То есть можно это и так назвать, — добавила я.
— Вы работаете в «Мантике»? — спросила Мелани.
— Нет. — Соврешь, я скажу правду.
— Нет, — рассмеялась я, — он там не работает. Он… он вообще тут проездом. — Я посмотрела на Жизнь, ища одобрения. В принципе это не вранье. Он попытался это осмыслить.
Затем
— Ну, клево, — сказала Мелани и обратилась к нему: — А где вы познакомились?
— Он мой кузен, — выпалила я. — Он болен. Смертельно. Хочет провести со мной остаток жизни, чтобы написать статью о современной женщине. Это его последнее желание.
— Вы родственники? — удивилась Мелани.
Жизнь расхохотался.
— Вас удивил только тот факт, что я ее кузен?
— Я думала, я их всех знаю. — Она скорбно понизила голос. — Печально слышать. Значит, вы журналист. С вами все в порядке?
И они принялись хохотать.
— Слушайте, я же ее всю жизнь знаю. Я сразу могу сказать, когда она врет, — пояснила ему Мелани.
Да, знала бы она правду.
— Ты никак не можешь удержаться, верно? — сказал мне Жизнь. — Ладно, тогда моя очередь. — Он наклонился к Мелани, и я внутренне сжалась. Она подалась ему навстречу и одарила самой обольстительной улыбкой. — Люси не нравится ваша музыка. — Он откинулся на спинку стула.
Ее улыбка погасла, и она тоже откинулась назад. Я уронила голову в ладони.
Жизнь невозмутимо заявил:
— Пойду возьму что-нибудь выпить. Ты что будешь, Люси?
— Мохито, — пробормотала я, не поднимая головы.
— Мне тоже.
— Отлично.
— И скажите, пусть запишут на меня, — добавила Мелани.
— Все в порядке, я впишу это в счет издержек, — усмехнулся он и отошел.
— Кто этот кошмарный типчик?
Я поежилась. Нет, я не могу сказать ей прямо сейчас.
— Мел, я никогда не говорила, что мне не нравится твоя музыка. Я говорила, что она мне не близка, но это разные вещи. Я просто не воспринимаю такой ритм.
Она не отрывала от меня взгляд, моргнула и повторила:
— Люси, кто он такой?
Я опять закрыла лицо ладонями. Новое изобретение: я вас не вижу, вы меня. Потом убрала руки и перевела дух. Достала мобильник, посмотрела в синие глаза Дона.
— Уф-ф, ну ладно. Дело в том, что этот типчик — моя Жизнь.
Она широко распахнула глаза.
— Как романтично.
— Нет, ты не поняла. Не в нем моя жизнь, а он сам — моя Жизнь. Не так давно я получила письмо из «Агентства Жизни», и вот, это он.
У Мелани открылся рот.
— Ты меня дуришь. Он — твоя жизнь?
Мы обе оглянулись. Он встал на цыпочки у стойки, чтобы его заметили и обслужили. Я поежилась.
— Он… ну, он…
— Жалкий, — договорила я за нее. — Ты назвала его кошмарным типчиком.
Глаза Мелани, ласковые, как у олененка Бэмби, с тревогой смотрели на меня.
— Ты несчастлива, Люси? — спросила она.
— Я? Нет, это не так. — Я не врала. Я не чувствовала себя несчастной, разве что немного расстроенной, с тех пор как объявился Жизнь и ткнул меня носом в мои недостатки. — Зато он чертовски несчастлив.