Время олимпийских рекордов
Шрифт:
— Вы можете сделать так, чтобы Дмитрия Игоревича Татищева моего года рождения, призывника из Москвы отправили служить в мою спортивную роту?
— Не слышал о таком бегуне, он вообще хорош, что ты за него просишь?
Было желание соврать, но с Щитовым у нас были пусть и не простые, но честные отношения.
— Он скорее музыкант, чем спортсмен, — хмыкнул я.
— Накой он тогда мне нужен? — удивился голос в трубке, — да и тебе тоже.
— Николай Петрович он нужен мне, для реабилитации, — поняв, что рыбка может сорваться с крючка, мне пришлось немного слукавить, — его отец мне в этом помогает, на определённых условиях.
Он
— Какое сейчас у тебя время?
— 10.4, но с его помощью точно смогу улучшить до 10.2, — опять слукавил я, не лгал напрямую, поскольку для Димы я придумал занятие, которое позволит разгрузить меня, дав больше времени на сами тренировки.
— Хорошо, подумаю, что можно сделать, — нехотя сказал он.
— Спасибо Николай Петрович, — поблагодарил я его и положил трубку.
***
Диму доставил мне военком, вручив нескладного, высокого, худого словно жердь парня с длинными руками и ногами, на котором солдатская форма висела словно огромный мешок. Огромные очки, лысая, недавно обритая голова под пилоткой и замученный взгляд очень хорошо сказали мне, как он счастлив попасть в ряды Советской Армии. Его дело и военный билет также перекочевали ко мне, и я поблагодарив военного, отвёл его к командиру части, который отдал распоряжение поставить новобранца на довольствие в мою спортивную роту. Подполковник благоволил мне, поскольку я был отличной рекламой его части, так что я лишь благодарно раскланялся с ним и оставил бутылку армянского коньяка, позаимствованного у Сергея Ильича без спроса. Так что с подполковником мы расстались снова довольные друг другом, и я провёл молчавшего парня по всем инстанциям, пристроив по итогу в казарме спортивной роты, поскольку офицерское общежитие ему было конечно не положено. Это я был самой привилегированной личностью и ни у кого даже мысли не возникло перевести меня с личной комнаты оттуда в казарму, где жили другие спортсмены.
— Завтра в семь, чтобы был на стадионе, — обратился я к нему, — распорядок дня армии тебя не касается, теперь ты мой личный помощник. Если кто будет тебя куда-то отправлять, зови меня. Всё ясно?
— Да Иван Николаевич, — испуганно сказал он.
— Иван! — зло предупредил его я, он тут же кивнул.
— Денис! — я позвал знакомого бегуна, в звании старшего сержанта, и когда тот подошёл ближе попросил.
— Пристрой бойца пожалуйста, и что бы его ни обижали сильно, хорошо?
— Сам будешь обижать? — улыбнулся тот, зная мои методы тренировок.
— В точку, — я поблагодарил его и оставил их вдвоём разбираться с бытом.
***
Утром, я возвращался после двадцаточки, а Дима только появился на поле, сонно зевая.
— Завтра встанешь вместе со мной, в пять чтобы уже был тут, — недовольно покачал я головой.
Он лишь уныло кивнул головой.
— В общем, мне уже давно пора переходить на системный анализ разборки моего бега, — я стал разминаться и заодно объяснять ему свои задумки.
— Бег на 100 и 200 метров состоит из нескольких важных фаз: старт, подъём, разгон и финиш, и в каждой нужно улучшать своё время. Сейчас я бегаю больше по наитию, но с переходом на мировые рекорды, думаю будет правильным сделать подход более системным и научным. Что думаешь для
— Ну, — он задумался, смешно поморщив губы, — надо замерить ваше время на каждой из всех фаз и понять, где вы хуже.
— О, а мальчик неглуп, — вслух озвучил я, заставив его покраснеть, — поэтому возьми вон на бетонном блоке лежит секундомер, листы бумаги и карандаш. Займёмся с тобой замерами, а в конце каждого дня будешь всё это переписывать в красивую тетрадку. Ясно?
— Да Иван.
— Сейчас я разомнусь после пробежки, и начнём.
Где-то в обед появился Сергей Ильич, удивлённый тем, что мы делаем, но моё краткое объяснение заставило его задуматься и уйти звонить на КПП.
Вечером, когда мы зашли в мою комнату и парень сел за чистовые записи, появление Вари вызвало оторопь с его стороны, а затем взаимное восклицание.
— Варя?
— Дима?
— Вы знакомы? — удивился я, напрягаясь. После того случая с самолётом Гагарина мне больше не нравились никакие случайные совпадения.
— Мы учились в одной музыкальной школе, — смущённо ответил Дима.
— Так в вас Варя не один талант скрыт? — удивился я, — вы ещё на музыкальных инструментах играете?
— Товарищ Добряшов, — она хмуро на меня посмотрела, — разденьтесь пожалуйста, мне нужно вас осмотреть, а моя частная жизнь никак вас не касается.
— Варя, почему ты как грубо разговариваешь с Иваном? — удивился сын профессора, — я ведь знаю, что твои подруги и однокурсницы, узнав, за кем ты в больнице ухаживаешь, просят тебя познакомить их с чемпионом СССР и Европы.
— Да вы что?! — всплеснул я руками, от раскрытия таких подробностей, — так Дима не останавливайся, кто из подруг Варвары самая красивая?
— Язык бы твой болтливый, клещами раскалёнными вырвать, Татищев, — красная от стыда девушка, злобно посмотрела на парня, — и сестре твоей балаболке!
— Ого, у тебя ещё и сестра есть? — я тут же забыл про свои дела, разговор стал очень интересным.
— Да, учится с Варей на одном потоке в медицинском, — ответил он, — и как бы это правильно сказать, немножко влюблена в вас. Вырезками из газет с вашими победами вся стена над её кроватью завешана.
— Ни чего себе! — вот этого я не знал вообще. Я замечал, когда мы занимались с Аней, присутствие в квартире ещё одной девушки по оставленной одежде в прихожей, но никогда она сама не показывалась нам на глаза.
— Дима, где ты был раньше? Я оказывается вообще живу тут, не зная какие страсти кипят вокруг! Что ещё интересного? Почему Варя никого не знакомит со мной?
— Ну сестра говорит, — бездумно ответил тот, — что, она сама на вас глаз положила, а потому и…
Что он хотел сказать дальше осталось неизвестным, поскольку с громким яростным воплем на него набросились и стали душить, а также царапать. Мне пришлось разнимать их, хотя скрипач успел получить когтями по щеке и рукам.
— Так Варя, — усадив вырывающуюся девушку подальше от обиженного парня, я пригрозил ей репрессиями, если она не успокоится.
— Вот это конечно новости, — я переводил взгляд с одного обиженного, на другого.
— Дима, а кто самый красивый из подруг Вари и твоей сестры? На неё я покушаться не буду из-за твоего отца.
Он задумался и мстительно посмотрев в сторону девушки ответил.
— Ну парни говорят моя сестра самая красивая, постоянно просят их с ней познакомить, хотя Варя наверно вторая по красоте.