Время орка
Шрифт:
Неслыханная история! Всё это очень походило на трактирную байку. Однако орк, назвавший себя Ошем, стоял перед ними раненый, но живой. Когда же через кольцо солдат к нему пробрался Адам Олдри, юный виконт, встав на защиту этого ужасного создания, дело приняло и вовсе немыслимый оборот.
Девочка обратила к воину бледное, испуганное лицо. В её больших серых глазах застыла немая мольба.
Ван Дейк понял, что ему нужно сделать, но Каролина не смела попросить его об этом.
— Вам стоит лишь приказать, миледи, — шёпотом сказал
В этот момент над ристалищем прозвучал величественный голос короля:
— Вина велика. Есть ли здесь человек, который встанет за них?
— Прикажите мне, — уже более твёрдо сказал Ван Дейк, понимая, что сейчас Каролина боялась не только за Адама Олдри, но и за него самого.
Ристалище затопил гомон толпы. Упрёки и проклятия сыпались на орка с тем же усердием, с каким эти люди ещё недавно превозносили его.
Каролина произнесла одно слово, на которое ушли все её душевные силы. Оно тут же утонуло в буре людских голосов, и Ван Дейк не услышал его. Однако рыцарь прекрасно умел читать по губам. Не медля ни минуты, он бросился вниз, туда, где орку и его юному другу грозила неминуемая гибель.
Это было слово «приказываю».
— Я сделаю это.
Голос Ван Дейка прогремел с такой силой и жёсткостью, что толпа тут же стихла, словно захлебнувшись чёрной желчью.
Кольцо стражников расступилось, пропуская одинокого рыцаря внутрь. Как всегда, он был в полном боевом облачении. С голубого плаща на окружающих скалился умирающий варг, пронзённый охотничьим копьём.
Ван Дейк прекрасно понимал риск, но он не мог позволить умереть этому юноше на глазах Каролины.
Краем глаза он заметил, как к девочке обратилось искажённое гневом лицо графини.
«Ну и ладно, — подумал он, — разберёмся с этим позднее».
— Меня зовут Крейг Ван Дейк. Я — рыцарь и телохранитель леди Каролины Тибальд. — Сказав это, он обнажил меч и, вонзив его в землю, опёрся на гарду обеими руками. — Милорды, если вы хотите пролить кровь обвиняемых, я буду иметь честь атаковать вас.
Повисло густое молчание. Стражники понимали, что рыцарь не шутит. Если король не проявит снисходительности, им придётся биться с этим человеком насмерть.
Внезапно над их головами пронёсся ещё один голос:
— Я сделаю это.
Вооружённые люди вновь вынуждены были расступиться, и внутрь круга шагнул рыцарь со смутно знакомым Ван Дейку лицом.
— Меня зовут Анри Гедеон. Я — вольный рыцарь на службе Демиона Бейлора, и мне выпал жребий скрестить пику с этим орком. Пускай он — самозванец, но это был честный и добрый бой, а потому, по законам чести, я не могу остаться в стороне. — Он вонзил меч в землю. — Всякий, кто захочет пролить его кровь, будет иметь дело со мной.
Ван Дейк никак не рассчитывал на то, что кто-то ещё будет столь безрассуден, чтобы вступиться за обвиняемых. Хоть он и не знал сира Гедеона, его поддержка давала
Поднявшему глаза Ван Дейку показалось, будто король удовлетворённо кивнул. Рыцарь даже позволил себе подумать, что монарха отчего-то порадовал подобный исход.
Поднявшись со своего места, Конрад царственно вскинул руку. Тут же прозвучали оглушительные выкрики герольдов, призывавших к тишине.
— Что ж, — протянул монарх, окинув взглядом подданных, — согласно древнему закону и велению чести, наше королевское величество явит милосердие. Не будут ли возражать доблестные защитники против справедливого королевского суда?
Оба рыцаря припали на колено, упираясь на мечи.
— Воля короля! — в один голос произнесли они.
Ван Дейк понимал, что это всё, на что они могли рассчитывать.
По знаку короля стражники увели Оша и Адама прочь. Должно быть, они сопроводили их в тюремную повозку, которая всегда и везде следовала за королевской свитой.
Ван Дейк вернулся на трибуну, которая уже начинала пустеть.
Турнир закончился, и знать устремилась в замок, где король давал великолепный пир.
Впереди бирюзовым видением маячила одинокая фигурка Каролины. Сейчас рыцарь больше всего на свете хотел утешить её.
Внезапно его плечо сдавила твёрдая хватка тонких, но сильных пальцев.
— Миледи? — без особого удивления приветствовал он графиню.
— Ты хоть понимаешь, что ты наделал, глупец?
В её голосе был хорошо знакомый ему яд, а красивые глаза пылали яростью.
— Разумеется, миледи. Только что я, возможно, спас двоих несчастных.
— В дурачка поиграть решил? — Взгляд графини превратился в две злобные щели.
— Миледи? — переспросил Ван Дейк, делая вид, что не понимает, о чём идёт речь.
— Собирайтесь. Сегодня же вы едете домой. Чтобы духу вашего в столице не было!
— Как вам будет угодно, графиня.
Наконец рука, больше напоминавшая когтистую лапу хищной птицы, разжалась, позволив ему уйти. Ван Дейк обнял Каролину, и они ещё долго стояли так, пока знатные гости уезжали, а простонародье готовилось к гуляньям.
— Я так испугалась, — призналась девочка, с трудом сдерживая слёзы.
— Я знаю, моя леди. Простите меня.
В конце концов всё получилось не так уж и плохо. Избранник Каролины получил шанс на спасение, а они возвращались домой, в Пламенеющий замок.
Конечно, Ван Дейк понимал, что графиня непременно отомстит ему при первой же возможности, но это будет потом.
А сейчас имела значение лишь улыбка Каролины. Только она одна.
Глава двадцать вторая. Хранительница очага
Судьба многолика. Нам не дано узнать, как наши поступки отзовутся в грядущем. Порой добро и милосердие рождают кровавого тирана, а вопиющее злодейство спасает целые народы.