Время перемен. Лабиринт Безумия
Шрифт:
«Нет. Не хочу быть для нее «паутиной». И жадным зверем тоже не буду. Только не так. Не с ней. Лучше уж сгореть в Лабиринте, чем… ранить ее снова».
Траш тихонько выпустила воздух из раздувшейся от возмущения груди, недолго посопела, подумала и, наконец, решила не кусаться. Вроде он действительно неплох? Раз помог там? Донес до дома? Силы потратил, ничего не требуя взамен? Да и сейчас удержался от соблазна, хотя некоторым для этого требовался увесистый пинок, а кое-кому и вовсе приходилось руки обрывать, потому что теряли всякий разум. Может, он подойдет? Справится? Сможет в кои-то веки устоять перед повисшем на хозяйке проклятием?
— Спасибо, не стоит, — машинально отозвался Таррэн, не сразу сообразив, что происходит. А когда все же додумался, то аж подпрыгнул на месте, мигом позабыл про все остальное, и дико вытаращился на откровенно растерявшуюся хмеру.
— Тра-а-аш…
Траш ошарашено села и так же дико посмотрела в ответ.
— О, боги, — судорожно сглотнул Темный эльф, шаря полубезумным взором по озадаченной, неверящей, совершенно непонимающей морде с огромными, ярко зелеными глазами. — Такого не бывает… не может быть! Траш! Ты же не…
Хмера озадаченно поскребла когтем здоровое ухо и помотала головой. Нелюдь прав: такого не бывает. Просто не может быть, чтобы он вдруг сумел перекинуть на себя крохотный кусочек наших уз. Нет, нет и нет, потому что все на месте. Все — как положено, как обычно. Я чувствую. За исключением того, что ушастый поправил нашу ошибку, аккуратно переплел старые нити, ненужные хвосты убрал и надежно стер, чтобы не мешались. Да еще сделал кровные узы прочными, как никогда, позволив смутно чувствовать и видеть друг друга даже так, не смотря глаза в глаза. Но вот незадача: чего это он вдруг побелел, как полотно, и таращится, будто стоит тут и нагло читает чужие мысли? А? Эй, остроухий, ты вообще живой?!
— Живой, — обреченно отозвался эльф.
Траш совсем нахмурилась: он что, специально?!
— Нет. Сам не знаю, что случилось!
Эй!! А в морду?!!
— Давай, — измученно прикрыл глаза Таррэн. — Может, мне полегчает?
Хмера потрясла головой, но рычать и возмущаться отчего-то не стала. Просто сидела в двух шагах, задумчиво шевеля кончиком хвоста, и внимательно рассматривала нахала, который вдруг обессилено уронил голову на руки и ненормально затих. Как сумел влезть-то? Как может меня слышать? Как вообще это провернул, если ни одной ниточки от меня к нему не тянется?! Может, от Белки осталась? Она настороженно обнюхала спящую хозяйку, но нет: ничем не пахло. Гм, тогда в чем дело? Как он умудрился? Или это кровь сказалась? Не зря от него несет почти так же, как от того, ДРУГОГО. Или же дело в другом? Эй! Ушастый, ты меня слышишь? Такое бывает?
Эльф потерянно покачал головой.
— Не знаю. Ничего уже не понимаю. Просто невозможно… наверное, я сошел с ума?
Траш хитро прищурилась.
— Не продолжай, я понял, — Таррэн поспешно открыл глаза и с силой растер виски. — Может, ты права, и дело именно в крови? Если тот эльф сумел поделиться с Белкой своей, да еще руны Сродства использовал… не собирался же он каждый раз слюни ронять при одном только взгляде?!.. в общем, явно нашел какой-то способ не поддаваться этой магии. Жаль только, не знаю какой. Прости, но вам, кажется, придется терпеть меня еще не один день.
— ЧТО?!! Какой еще день?!! А ну, проваливай отсюда! — гневно прошипел кто-то от распахнутой двери.
В ту же секунду
— Вон отсюда! — замахнулась она на эльфа. — Прочь, кому сказала! Кто ее опять до такого довел?! Ну?!! Отвечай!!
— Случайность. Они с Траш перестарались с узами.
— Я тебе дам «случайность»!! Сейчас как уши-то оборву длинные!!
— Не кричи, мать, — поморщился Таррэн, невольно обратившись к бабке, как было принято у смертных. — Ей выспаться надо и отдохнуть. Не дай небо, разбудишь.
— Ты, что ль, узы свел? — вдруг хищно прищурилась старуха, сверля его пристальным взглядом черных, как терновая ягода, глаз.
— Я.
— Маг? Хранитель, никак?
Темный эльф только вздохнул.
— Можно и так сказать.
— Гм, а чего бледный такой? Чего руки дрожат, будто курей крал? Идти-то сможешь?
— Смогу, — Таррэн подавил новый вздох и неохотно поднялся. Его снова шатнуло в сторону, опасно повело, как в свирепый шторм. Ноги отчего-то дрогнули и позорно подогнулись, а в груди появилось такое чувство, что буквально отрывает себя по-живому. Что стоит ему только выйти наружу, как с Белкой случится что-то нехорошее. Сердце немедленно сжалось, заледенело и пугливо затрепетало. На висках выступил холодный пот, дыхание на миг прервалось, а в глазах странно потемнело.
— Что, несладко? — понимающе хмыкнула бабка. — Бывает. А ты… неужели коснулся? Ого! Вижу, что сглупил! Ишь, как тебя крутит!
Она откинула покрывало, придирчиво изучила одежду Белки, которая была в абсолютном порядке, зачем-то коснулась живота, провела морщинистой ладонью по гладкой щеке и удивленно обернулась.
— И ты сдержался? Сам?! Даже под рубаху не полез?!!
Таррэн устало привалился к косяку и мотнул головой: нет. Сказал же: не стану уподобляться другим… самцам. Не трону ее, хоть это и дьявольски трудно. И остальным не позволю.
— Ого, — с нескрываемым уважением протянула старушка. — Обычно вашего брата надо волоком оттаскивать, а то и… все, иди-ка ты к фонтану, остроухий, да водой холодной умойся! Понял? Станет полегче. А за девочку не волнуйся: рану я сама перевяжу и стяну. Не надо тебе смотреть. Нельзя. Никому из вас нельзя, а то разум потеряете… ну, чего встал?! Слаб ты нынче со мной спорить, так что топай, пока не помогла!
Темный эльф с трудом отлепился от косяка и, вяло переставляя ноги, выбрался наружу, шатаясь, как пьяный, и не совсем представляя, как в таком состоянии сумеет одолеть несколько десятков шагов до спасительного фонтана. Но буквально сразу под руку ткнулось что-то твердое, он машинально ухватился, благодарно кивнул умнице Траш, вовремя сообразившей подставить холку. И так, с чужой помощью, все-таки дополз. После чего опустился на мраморный бортик и буквально сунул голову под ледяную воду.