Время перемен

Антарио Александра

Они рискнули заговорить, только когда дыхание Илины Владимировны стало ровным, как у спящей. Первой голос подала девочка:

— Мне показалось, или она боялась? — Этот вопрос давно мучил её.

— Ну, знаешь ли! — фыркнула Ри. — Там магит, если ты не забыла. Черт знает, как он на заклятье может повлиять. Да и я бы тоже боялась, если бы мне пришлось обратиться к матери с просьбой о помощи, будучи изгнанной из рода!

— В смысле изгнанной?! — переспросила её соседка, не поверив.

— В прямом, Наташ. В самом прямом, —

потомственная вздохнула, устраиваясь на стоящем в углу кресле. — Наша директриса — отреченная. Я не в курсе всей истории, но её отец отрекся от неё незадолго до того, как она начала работать в школе. Об этом вообще-то все знают!

— Все потомственные, — поправила девочка. — Я никогда об этом не слышала.

— Потому что о таком не говорят вслух, — пояснила Риялина. — Такой инцидент в правящем роде крупнейшего города, да ещё с фактически его наследницей, это, конечно, повод для сплетен, но только шепотом и в узком кругу. Особенно когда причины отречения неизвестны.

— А я ещё гадала, почему же она так неохотно говорит о семье! — воскликнула Наташа, совершенно по-другому взглянув на наставницу. Как, оказывается, схожи были их судьбы! От её родители ведь тоже не смогли принять новой природы дочери. Впрочем, девочка не питала иллюзий: со своими Илина Владимировна наверняка рано или поздно помириться, в отличие от самой Наташи. Конечно, иногда на неё накатывала тоска по родным, и возникала мысль найти их (способы существовали, да и у директрисы контакты наверняка были), но девочка глушила её, прячась за обложкой очередной книги. Так продолжалось уже больше пяти лет.

Маргарита Николаевна

С тех пор как они проводили Лену с детьми до выхода, о чем-то всерьез задумавшийся Асавен не произнес ни слова. Не сказать, чтобы молчание мерфита угнетало её, но все же целительнице не нравилась установившаяся в туннеле гнетущая тишина, не нарушаемая даже звуком их шагов (звуки тут тоже не всегда передавались правильно).

— Мне кажется, мы их не найдем, — заметила она как бы между прочим. — Мы идем уже полчаса, но так и не видели никакой пещеры.

— Это полуреальность, — напомнил математик. — Здесь иные время и расстояние.

— Да знаю я, — ворчливо отозвалась долгожительница и пояснила: — Когда я была в полуреальности пару тысяч лет назад, — не помню уже за кем я сюда тогда ходила — то бродила, как мне показалось, несколько минут. А в реальном мире прошел месяц… О! Вспомнила: за Лияной. Когда я её нашла, для неё прошло несколько месяцев. Страшно вспомнить, какой отощавшей она была.

— И она не сошла с ума за это время? — в голосе мерфита появился вялый интерес.

— Нет, — качнула головой Маргарита Николаевне. — Она нашла способ продержаться.

— И какой же? — на этот раз ей удалось по-настоящему заинтересовать спутника.

— Поначалу ставила защитный

полог, — охотно ответила женщина, обрадованная столь живой реакцией, — запитывала его от накачанного силой артефакта, который всегда носила с собой, и вызывала откат от целительского дара, исцеляя себя. Когда же артефакт истощился, она начала путешествовать по чужим сознаниям. Не знаю чьим, возможно, тех, кто здесь когда-то был или когда-то будет. Именно после этого путешествия у неё открылся пророческий дар.

— Весьма оригинальный способ, — признал Асавен. — Я и не знал, что у вас есть своя пророчица. Потом познакомите?

— С удовольствием, — подтвердила женщина. — А вообще мало кто знает: мы не распространяемся об этом, хотя и не слишком скрываем.

Дальнейший их разговор был прерван странным звуком, напоминающим одновременно и стон, и рык. Оба активировали щиты и приготовили боевые заклятья.

Глава 8

Света

Разбудил меня Андре:

— Пора вставать, соня! — его дыхание щекотнуло щеку, а секунду спустя её же коснулись губы. Я никак не отреагировала, только глубже зарылась в подушку. — Света!

— Умм? — сонно пробормотала я.

— Сколько можно спать? — тритон потряс меня за плечо. Сколько нужно. Тогда эта зараза сменила тактику, хитро заметив: — Между прочим, нам завтрак принесли. Не знаю как ты, а я есть хочу.

Желудок согласно заурчал. А я мигом проснулась:

— Я тоже! — села на постели и заморгала от яркого света.

Побудчик обнаружился на стуле, в непосредственной близости от аппетитно пахнущей тарелки. Моей тарелки!

Заметив мой взгляд, Андре ухмыльнулся:

— Да я тоже думал об этом.

— У тебя своя есть! — возмутилась я.

— В другой комнате. А эта тут, — с этими словами он взялся за ложку. — Согласись, серьезная разница.

— Да вообще! — я подскочила как была и отобрала ложку.

Тритон искренне рассмеялся и потянул на себя, так что я оказалась у него на коленях. Наклонившись, он легко поцеловал. Я ответила. Поцелуй прервал очередной возмущенный возглас желудка. С трудом оторвавшись от губ Андре, развернулась к тарелке и взялась за ложку.

— Ничего себе наглость! — сдерживая смех, возмутился парень. — Я между прочим тоже есть хочу! Да и умыться бы не мешало.

— Пока я с хвостом мурыжусь, успею помереть от голода! — ответила, проглотив первую порцию каши.

— Аргумент, — согласился парень. — Но может, с меня ты всё же слезешь?

Послушно встала, так что он смог выбраться. Когда Андре устремился к двери, еда тут же была забыта:

— Ты куда?

— К себе. Куда же ещё?

— Подожди меня! — я подхватила тарелку и поспешила за ним. — Вдруг, стоит тебе уйти, нас снова запрут?