Время перемен
Шрифт:
Подбадривая себя бесполезной болтовней, подступила я к черте Узнавания.
Против Правил, милашка, против Правил. Сомнения, столь мне несвойственные, терзали меня. Фактически я – все еще Объект и Отпустить себя – снова устроить революцию в потоке «Времени перемен». Розалинда – стрекоза двуличная в отчет впишет 10-и минутную задержку восприятия личности Объекта в точке фактического нахождения. Снова неисправность датчиков движения? Могло прокатить единожды, второй раз – уже система. Свое мнение Магистру сообщит? Впишет и сообщит… можно и не сомневаться…
Да и
Может быть, Святого попросить? Дедуля, приложи ручку, ослобони, за ради Вседержителя. И слезу пустить по щеке, крупную… смешно. Смешно!!
– Больно тебе, милая? – старческие трясущиеся руки потянули за предмет пытки осторожно.
Я молчу. Лишь бы не передумал Святой отшельник. А руки мягкие, будто у младенца. Воистину, от младости до старости – один шаг.
– Ты все взяла, что хотела, милая?
Что сказать? Взяла, конечно. Еще вчера ночью. Ключ – Воссиян будь во мраке – на груди моей, меж двух упругих холмиков невидимых, невидимый покоится. Спокойно лежит, потому, как я велела ему спокойно лежать.
– Тогда иди, милая, не задерживайся.
Хорошо сказал Святой Иов. Только идти некуда. За дверью слуги Вседержителя Иеронима крови алчут. Открыть, конечно, не решатся – нарушить схиму Святого Иова – проступок тяжелейший. Да и за древностью лет никто не помнит кодовую комбинацию. Если, конечно, у них нет на вооружении человека с моим уровнем подготовки. А такую, как ты, милашка, еще поискать!
Возгордившись, не заметила, что старец оттеснил меня в самый угол и так ткнул в бок, что кубарем покатилась. Вот змея двухвостая! Не смотри, что на ладан дышит…
А голос старый дребезжал во след мекая и задыхаясь:
– И появится во тьме дева светлая, необычная… глаз за глазом у неё, волос за волосом, душа за душой. И повесит она Ключ – Воссиян будь во мраке – грудь за грудь, и исчезнет она во мраке ночь за ночь…
Голос Святого Иова, старого отшельника удалялся, и пришлось мне сообразить, что качусь я к стенке что-то уж очень долго…. Да и качусь ли?
Резкий запах фекалий, смешанный с едким ароматом примитивного антисептика, и липкие стенки, царапающие бока, подсказали, что путь мой пролегает по каналу малоприятному во всех отношениях. Добро, что всякое действие приходит к завершению – канализация закончилась, одарив на прощание шматком неведомой субстанции. Порты холщевые и рубаха надулись пустотой, мраком неизведанным, глубоким и нескончаемым.
– Иеро-ни-им Вседер-жи-итель!
Время, проведенное в Бернагонском монастыре, не прошло понапрасну. Помимо Ключа уношу с собой пару молитв на все случаи жизни.
Магистр Эрг Джан Нэш не обманул моих ожиданий. Расположившись у самой пасти разъяренного хищника, он терпеливо ждал моего появления. Мой приход, лишенный всякого изящества, похожий больше на явление сумасшедшего ассенизатора, не вверг его в изумление и не застал врасплох. В обязанности Магистра входит непробиваемая невозмутимость. Он остановил мое хаотичное передвижение крепким
– Тебе нечего сказать, Федра?
Ах, черные смоляные кудри и задумчивый взгляд темных глаз! Увидеть все это один лишь раз – и умереть не встать! Да вот беда, я все еще за чертой Узнавания. И характер у меня по-прежнему скверный.
– Пожалуй, я предъявлю свое неудовольствие Доку. Пытаясь достичь идентичности, он перестарался. – Я сбросила осточертевшие подштанники. – Эта штука, – я повиляла бедрами, – растерла мне ноги. Правда, проста в обращении и с гигиенической точки не обременительна… но ощущать все время, что-то колотящееся чуть не по коленям, ужасно.
Взгляд Джан Нэша, казалось, заморозился на моих гениталиях. Мое нежелание признаваться в своих ошибках приводит Эрга в состояние тихого бешенства. Наконец Магистр, справившись со своим гневом, приобрел способность изъясняться. Благоразумно решив оставить мою выходку без внимания, он спросил:
– Ключ у тебя, Федра?
– Да, Магистр, среди моих природных холмов. Как только я переступлю черту Узнавания, вы увидите.
– Ты нарушила Правила, Федра. Не покинула предоставленное тебе тело в назначенный час.
Что я могла сказать в оправданье? Будто не смогла оставить чистого юношу один на один с похотливыми руками благочестивого монаха? Или, что не смогла подготовиться к Переходу вовремя? Обе версии имели изъяны. В первом случае Магистр мог смело говорить о моей психологической неподготовленности, во втором речь шла и вовсе о моей профессиональной пригодности. Истина, как всегда, была посредине. Внимательно прислушавшись к себе, я сделала выбор, в результате которого мы пришли к данной ситуации. Объяснить этого было невозможно, поэтому я пожала плечами:
– Вы можете наказать меня прямо сейчас.
Я взглянула на блестящий оскал зубов хищника почти с любовью. Как всегда по завершению Внедрения, меня переполняла меланхолия; хотелось покончить с никчемной жизнью немедленно – синдром Возвращения. Мы оба знали об этом: Магистр в теории, а я – на своей шкуре.
Джан Нэш крепко взял мою руку.
– Что мне делать с послушником, Федра? Жизнь его прервалась по всем канонам сегодня, в зубах этого четвероногого людоеда.
– Розалинда привирает в последнее время, – буркнула я недовольно. – К вашему сведению, они собирались исполосовать паренька кнутами.
– «Мастера» заплечных дел в монастыре высокого уровня, когда его бросили в клетку к тигру, он был бы еще жив. – Магистр небрежно пожал плечами. – Розалинда сказала тебе правду: он должен был умереть от зубов хищника.
Его рука привычно обхватила мой все еще по-мужски угловатый торс, заключая в кольцо из рук.
– Меня удивляет другое, – его голос звучал у самого моего лица, – как Розалинда посмела рассказать тебе «спиральную» историю объекта?
Слабость охватила все мое тело. Прерывание Внедрения без Перехода – процедура весьма неприятная, болезненная и без участия Магистра неосуществимая. Поэтому сердить его – последнее дело. И все же я не могла не ответить: