Время платить по счетам

Шу Алекс

— Субординация, это я ещё понимаю, — с серьезным видом кивнула Влада, но в глазах прыгали веселые чертики. — А копро… корпоративная этика — что за зверь такой?

— Ценности и нормы поведения на предприятии, которые мы поддерживаем. Регламентируют отношения и правила общения между сотрудниками, начальством и подчиненными.

— Как у вас всё серьезно, -девушка с трудом сдерживалась, чтобы не улыбнуться. — Сам придумал?

— Нет, крупные предприятия, это те же государства в миниатюре, со своим президентом, правительством, рабочими, управленцами.

Всем нужны понятные условия, регламентирующие систему отношений, поощрений, взаимной ответственности и обязательств. Потому разрабатывается целый свод правил. Это должностные инструкции, общие установки по работе с клиентами и партнерами, фирменный стиль и многое другое. Корпоративная этика — один из важных элементов свода правил, — невозмутимо сообщил я. — Так работают все мировые корпорации, добившиеся впечатляющих результатов на рынке. Мы, естественно, равняемся на лучших. Поэтому разработали и ввели подобные правила у себя.

— Какой ты умный, Михаил… Дмитриевич, — лукаво глянула Влада. — А кой тебе годик, товарищ самый главный директор?

— Шестой миновал, — в тон ей, детским голоском ответил я.

— А что у отца то большая семья? — подхватила она.

— Семья то, большая, да два человека, всего мужиков то: отец мой да я. — в тон ответил я.

Мы глянули в глаза друг другу и одновременно прыснули.

— И всё-таки, сколько тебе лет? Только честно.

— Двадцать четыре, — признался я.

«Чайка» тем временем набирала ход, лавируя в бесконечном потоке легковых автомобилей, автобусов и троллейбусов…

На территорию больницы мы заехали прямо на машине. Влада уже созванивалась с коллегами и уже знала, куда положили травмированного старика. Она сразу указала дорогу к новому хирургическому корпусу. На первом этаже нам выдали больничные халаты, объяснили дорогу, и через пару минут мы в сопровождении Артёма, зашли на этаж, где лежал Иван Сергеевич.

В вестибюле стоял крепкий плечистый мужчина в военной форме и майорскими погонами. Держал в руке фуражку и отсутствующим взглядом смотрел в окно. Мельком глянул в нашу сторону, и сразу отвернулся, потеряв интерес.

Мы остановились возле палаты, где лежал ветеран.

— Подождешь здесь, — приказал Артёму. Телохранитель кивнул.

Неожиданно дверь резко распахнулась, разминувшись на несколько сантиметров с моим лбом.

— Осторожнее, — недовольно воскликнул я.

Майор резко развернулся, и с интересом глянул на меня.

— А вы не стойте под дверью, — недовольно буркнула молоденькая медсестра, выкатывающая столик на колесиках, с бутылочками, шприцами и другими медицинскими принадлежностями. — И, вообще, вы к кому, товарищи?

— К Ивану Сергеевичу, — опередила меня Влада. — Я оказывала ему первую помощь, приехала проведать.

— Ему утром сделали операцию под наркозом. Спит, — проинформировала медсестра. — Завтра проснется.

— Жаль, — расстроилась девушка. — Я так хотела увидеть Ивана Сергеевича. С ним все будет нормально?

— Состояние средней тяжести, но стабильное, — пояснила медсестра. — Ничего

критичного, но возраст, сами понимаете. Хорошо, что сердце сильное, наркоз после анализов одобрили. Должен поправиться. Если хотите проведать, приезжайте завтра. А лучше денька через два-три, когда он окончательно придет в себя.

— Так и сделаем, — заверил я. — Тогда передайте ему, пожалуйста.

Протянул медсестричке пакет с фруктами, печеньем и конфетами.

— Хорошо, передам, — согласилась медичка. — Там ничего скоропортящегося нет? После наркоза Ивану Сергеевичу, ещё сутки ничего пить и есть нельзя. Только внутривенная инфузия.

— Что, простите? — не понял я.

— Капельницы будут ставить, — пояснила Влада и повернулась к медсестре.

— Там конфеты и фрукты, сутки-двое, они вполне могут пролежать,

— Ладно, — медичка взяла пакет. — Передам.

Майор продолжал с нескрываемым интересом слушать разговор.

— Спасибо огромное, — поблагодарила девушка. — Через пару дней мы обязательно приедем опять.

— Всего доброго, — попрощался я и потянул Владу за собой. — Пойдем.

— До свидания, — откликнулась медичка.

Мы двинулись к выходу.

— Подождите, пожалуйста! — голос у военного оказался по-армейски зычным и командным.

Пришлось разворачиваться.

Майор уже в фуражке двинулся к нам. Два быстрых шага и он уже стоит рядом.

— Разрешите представиться, — козырнул военный. — Андрей Иванович Анисимов. Майор. Несу службу в ГДР. Только сегодня утром прибыл в Москву, узнал, что отца сбила машина. Я правильно понял, вы медсестра, оказавшая первую помощь папе?

— Правильно, — подтвердила Влада.

— А вы были с ней, преследовали, догнали и сдали подонков, сбивших папу в милицию? — Анисимов перевел взгляд на меня.

— Так точно, — улыбнувшись, подтвердил я.

— Огромное спасибо, — с чувством произнес военный. — Большое дело сделали. Папа и я, будем век вам благодарны.

Он протянул руку. Мне оставалось её только пожать. Пятерня майора оказалось железной. Будто руку в стальные тиски сунул. Да и сам мужчина, видно, крепкий. Ростом повыше меня, плечи широкие, грудь колесом.

— Главное, пусть Иван Сергеевич выздоравливает, — мягко улыбнулась Влада. — Остальное неважно.

— Вы уже уходите? — спросил Андрей Иванович. — Ничего, если я спущусь с вами?

— Вообще-то мы торопимся, — сухо заявил я. Заинтересованный взгляд майора, которым он окинул зеленоглазку, крайне не понравился.

— Конечно, — Влада тихонько, но чувствительно пихнула меня локтем. — Пойдемте.

— Понимаете, мама умерла два года назад, папа жил один. Вчера вечером встретился с боевым товарищем, шел от него, и вот какие-то подонки сбили, — объяснял Андрей, спускаясь с нами по ступенькам. — Врач сказал, что вы ему, почти жизнь спасли, остановили кровопотерю, все грамотно сделали.

— Я же будущий хирург, — просто ответила девушка. — На пятом курсе уже. Умею оказывать первую помощь.

Пока разговаривали, спустились к выходу.