Время Полицая
Шрифт:
– Естественно, - кивнул Миша.
– Стас глухой, будешь говорить - говори ему на ухо.
Их радушно принял старикан, семидесяти лет отроду, закутанный в плед, со слуховым аппаратом в правом ухе:
– Проходите, разбойники, садитесь. В нашем деле спешить нельзя!
Миня нагнулся к слуховому аппарату Стаса и прокричал, что ему сойдет любой ствол, лишь бы вылетали пули.
Пошатнувшись, дед закрыл ладонью правое ухо:
– Я слышу, слышу. Можете смело сбросить десять децибелов, юноша.
Оставив мальчишек вдвоем, старый пиротехник сходил за древним пистолетом
Леня отвернулся и не вмешивался.
Торг не получился. Миня впервые сталкивался с оружием, не ориентировался в расценках, так что за монетой дело не встало.
Едва пистолет попал в руки нового хозяина, тот спрятал его во внутреннем кармане пальто, поблагодарил Стаса, и разбойники вернулись в «Ниву».
В тачке Миша поставил пепел Леней следующую задачу: теперь ему понадобился киллер.
– У тебя есть приличный ликвидатор?
– поинтересовался директор "Кобры", не успев разогреть двигатель.
Леня в сердцах хлопнул кулаком по коленке:
– Во что ты влез, Мишка?!
– Леня, - спокойно ответил тот, - мне надо было найти двадцать семь косых - я их нашел.
– Где?
Миня загадочно улыбнулся:
– Коммерческая тайна.
– Че за тайны, Миха?! Какие, в жопу, тайны?!
– вспылил Леня.
– Короче, у тебя есть человек или нет?
– ... Двадцать семь тонн?
– Осталось только забрать.
– У кого?
– Скоро узнаешь.
– Миня, я тебя не понимаю… - проворчал Леня и недовольно замолчал.
– Надо побазарить с Полом, - наконец, решил он.
– Вот этого совсем не надо.
– Почему?
– Это будет сюрприз. Пусть, Пол не знает, где я нашел двадцать семь тонн.
– Он все равно, узнает.
– Но не сейчас.
Леня посопел, что-то взвесил, переварил, отбросил и, хоть ему было страшно влом заморачиваться, все-таки предоставил попавшему в экстремальную ситуацию другу нужного человека.
– В случае чего, Миня, ты меня не знаешь, - добавил он. – Стаса тоже. Желаю удачи.
4
Нужного человека называли Гусаром. Павел Лажков - его настоящее имя - небольшого роста крепыш, не качек, не плейбой, легко терялся в толпе и отличался от общей массы людей, разве что, пышными гусарскими усами, да военной выправкой, сохранившейся с Афгана в качестве боевого трофея. Лажков имел твердую руку, позволявшую ему стрелять кучно, зарабатывать этим на хлеб насущный, и стеклянные глаза, позволявшие кучно видеть мир, не комплексовать и спокойно есть насущный хлеб. Парень не промах: убрал за деньги восемь человек, ни разу не смазав, - за это его любили и ценили как профессионала. Правда, его бизнес был очерчен своеобразной жирной рамкой: пять кусков, не больше, - то есть, не выше пяти тысяч долларов. Его не консервировали - Гусар работал только с черным материалом, устранение которого с лица земли санкционировано небесами.
Михаил Эдуардович Яновский увлекся идеей убить Полицая неистово, ему не терпелось увидеть Гусара и обсудить детали. Встречу назначали на шестнадцать часов недалеко от метро Автово. Надо признать, к этому времени Миня уже не контролировал ситуацию - лишь бы замочить Полицая, казалось ему, а дальше будет видно. О наемнике он не знал ничего.
... В четыре часа дня белая «Нива» Яновского стояла на проспекте Стачек, в ста пятидесяти метрах от метро. Михаил Эдуардович сидел внутри и ждал Гусара.
Наконец, в окно постучали.
Он опустил стекло и встретился со стеклянными глазами убийцы.
– Мне звонил Леня, - сказал тот.
– Садись, - пригласил Миша.
– Сесть всегда успеем.
– Усатый с подозрением продолжал подпирать плечом дверь водителя и не двигался с места, его юмор был консервативен, как советская армия.
По первому впечатлению заказчика, ликвидатор нашелся приличный - выглядел Гусар надежно и целеустремленно:
– Аванс, порядок, информация, ствол, - потребовал он.
Сразу видно - профессионал.
– Всё есть, - заверил Миша.
– Где аванс?
– Пять тонн задатка.
– В руке заказчика появились деньги.
– И пять после.
– Сколько?
– Не сходя с выбранного места, Лажков с сомнением посмотрел на толстую пачку капусты. Сумма в два раза превышала безопасный уровень, на котором он трудился.
– Десять тонн баксов, - подтвердил Миня.
– Леня тебе говорил, кем я занимаюсь?
– Кем?
Убийца отклеился от двери, лениво обошел автомобиль и уселся в правое кресло. На его лице подозрительность уступила место питерскому снобизму и чувству собственной значимости мясника с Кузнечного рынка. Угадав, что столкнулся с каким-то тормозом перестройки, Лажков вспомнил добрым словом Леню Копнова и приготовился получить легкие деньги.
– Кого?
– спросил он, захлопнув дверь.
– Работа серьезная, - Миша ответственно насупился - Человек серьезный. Если браться, кончать надо сразу.
– Кого? – повторил Гусар.
Миша с трепетом извлек фотографию Полицая - половинку ее, ибо на другой, отрезанной им половинке, были запечатлены: он сам и их общий дружище Леня Копнов во время застолья.
– Его называют Полицай, - тихо произнес Миня.
– Грах! Грах! Грах!
– взорвалось на правом кресле «Нивы». Убийца не то гоготал, не то кашлял. – Че за туфта?! Грах! Грах!
– Стеклянные глаза Гусара весело поглядели на заказчика. – Это прикол? Интерпол?! Грах! Грах!...
– О, черт!!
– Мишкина рука сама по себе метнулась ко внутреннему карману пальто - тут же выскочил пистолет - стеклянные глаза Гусара стали свинцовыми - грохнуло - продырявило ему висок - в правое стекло брызнуло кровищей - Павел Лажков спикировал лбом в бардачок и замер.
– ... Черт!
– повторил Миня.
Нива взревела и помчалась по проспекту Стачек в сторону городской границы. На ходу водила сначала рукой, затем ногой кое-как запихал обмякшее тело ликвидатора пониже, чтоб его было не видно с улицы, накинул сверху пальто и вытер тряпкой правое окно. И все же, небольшая дырочка осталась - по всему стеклу от нее тянулись трещины, словно солнечные лучи.