Время-судья
Шрифт:
Ольга кивнула.
– Неделю назад. Она сидела в машине возле моего дома. Я пошла в парк, ежедневная прогулка от безделья. На машину обратила внимание еще накануне. Но не разглядывала, кто за рулем сидит, а тут посмотрела.
– Вы разговаривали?
– Нет. Я бросилась к ней, но она завела машину и уехала.
– И что вы думаете по этому поводу?
– Ваша мать в беде и нуждается в помощи.
– Тогда
Ольга пожала плечами.
– Я не знаю ее обстоятельств. И вы, судя по всему, тоже. И вы, и я видели ее, но она не захотела говорить. И причина должна быть очень серьезная.
– И связана она с моим отцом?
Ольга нахмурилась, но промолчала.
– Вы считаете его… плохим человеком? – продолжила я, тщательно подбирая слова. – У вас есть для этого повод?
– Вы на мать похожи, – вдруг улыбнулась она. – Стараетесь быть вежливой, но своего добиваетесь. Что вы знаете обо мне?
Вопрос удивил.
– Вы долго работали с мамой. Пятнадцать лет, кажется…
– Семнадцать, – поправила она. – Я сирота, детдомовская. Ни кола ни двора. Замуж не вышла, ребенка не родила. Сначала боялась: куда одной с ребенком. Потом операция и приговор врачей. Скверная штука. Всю жизнь одна. Я вашу мать очень любила. Хотя мы никогда не были близки. Не переходили грань. Но обе знали, что можем положиться друг на друга. В общем, я всегда была на ее стороне.
– Круто, – не удержалась я. – Отец, выходит, был по другую сторону?
Ольга пожала плечами.
– Поначалу он не особенно меня интересовал. Его чары просто не действовали. Но он был ее мужем, и я радовалась, что у них все хорошо.
– До определенного момента?
– Да. До тех пор, пока он не заставил ее страдать.
– Что она рассказывала об этом?
– Ничего. Я же сказала, мы не переходили грань. Я была ее секретарем, а она моим боссом, ничего личного. Но я видела… видела, как она переменилась. Тусклый взгляд, растерянность… Она избегала его. По крайней мере, на работе. Ей было тяжело его видеть.
– Когда все это началось?
– Задолго до ее исчезновения. Вы знаете о завещании?
– О завещании? – не поняла я.
– Ваша мать написала завещание. За два дня до того, как исчезла.
Ни о каком завещании я не слышала и теперь смотрела на нее с сомнением.
– Она
– Нотариус?
– Да. Ваши родители постоянно к нему обращались. Он приехал к концу рабочего дня, со своим ноутбуком. Но… бумаги распечатывали на моем принтере. Он в приемной. Я была уверена: это бумаги по работе, их всегда довольно много. Только удивилась, почему Татьяна вызвала Гаусмана в офис, почему сама этим занимается. В фирме есть юристы, это их работа. А когда взгляд зацепился за слово «завещание»… я не могла не прочитать. Я даже сделала копию. Она, само собой, недействительна, не будучи заверена…
– Что было в завещании? – испуганно спросила я.
– Свою часть имущества и, разумеется, свою часть фирмы Татьяна завещала вам.
– И… почему вас это удивило?
– С какой стати молодой здоровой женщине писать завещание? Это первое, о чем я подумала. Фирма принадлежит вашим родителям. Они равноправные партнеры. В случае смерти одного из супругов наследство переходит к ближайшим родственникам: родителям, мужу, детям. Ваша мать – сирота. Значит, вы с вашим отцом разделили бы наследство между собой.
Я не очень понимала, куда она клонит, должно быть, Ольга это заметила.
– Вы имели право лишь на 1/4 часть фирмы. Гришин оставался хозяином и мог не особо считаться с вами.
– Наследство меня совсем не интересует. И отцу это хорошо известно, – резко сказала я.
Ольга усмехнулась.
– Это сейчас. А потом? В любом случае он ведь не сказал вам о завещании?
– Нет, – неохотно ответила я. – Мы вообще не говорили об этом. И папа, и я надеялись, что мама жива.
– Если и так, то она в большой беде, – вздохнула Ольга, – раз предпочла исчезнуть. И виноват в этом он.
– Я не люблю загадки. Выкладывайте все, что думаете по этому поводу.
– Не уверена, что вы…
– Именно за этим я и пришла.
– Она мне ничего не рассказывала. Это лишь мои догадки… Смотрите, что получается. Ваша мать решает позаботиться о вашем будущем и пишет завещание. Логично предположить: у нее есть основания для этого. Через два дня она бесследно исчезает. По крайней мере четыре года от нее нет никаких известий.
Конец ознакомительного фрагмента.