Время-судья
Шрифт:
Вот и сейчас он заявил с нежным придыханием:
– Обожаю тебя, – и весело подмигнул.
Его сестрица хмыкнула и отвернулась, а Нина сказала:
– Когда вы наконец поймете, что просто созданы друг для друга.
У родителей была давняя идея породниться. Впрочем, мой папа, в отличие от Нины, на сей счет помалкивал, не потому что идея больше не казалась ему привлекательной, просто не считал вправе ее навязывать.
Я устроилась в шезлонге рядом с Ниной, а Сонька спросила:
– Как твой шляпный бизнес? Процветает?
Ее
– Доход приносит. Правда, пока небольшой.
– С таким папой тебе нет нужды думать о доходе, – съязвила Сонька.
– Да уж, – влез Илья, обращаясь к сестре. – Тебе-то, конечно, с папой не повезло. Все сама, своим умом и талантом.
– Иди в задницу, братик, – хмыкнула Сонька.
А Нина рукой махнула:
– Хватит вам. Кстати, шляпы прелестные. Я купила две. И ты бы могла, если б хоть немного за собой следила.
– Начинается… – Сонька скривилась, демонстративно отворачиваясь.
Шляпный бизнес, как его именовала Сонька, – это небольшое ателье, которое я открыла, вернувшись после учебы домой. Папа рассчитывал, что я буду работать у него, но, узнав о моих планах, возражать не стал. Хотя вуз я закончила экономический, но мне всегда хотелось что-то делать своими руками. Еще в школе я вязала самые немыслимые шапки себе и подругам, а еще очень любила рисовать.
Сонька, безусловно, права. Не будь у меня такого папы, вряд ли бы мечта осуществилась столь легко: папа помог с помещением и с деньгами, конечно, тоже. Но модели я создавала сама, и если бы они никуда не годились, вряд ли бы их стали покупать. А между тем мне пришлось взять еще одного продавца в свой небольшой магазинчик при мастерской. В интернет-магазине за полгода продажи выросли больше чем в три раза. Однако Сонька продолжала считать мою затею блажью избалованной девчонки.
Минут через пятнадцать нас позвали к столу, накрытому в беседке. Шашлык удался. Открыли еще две бутылки вина, шутили, смеялись, и я порадовалась за папу, он больше не хмурился, охотно участвовал в разговоре и выглядел вполне счастливым. Таким, как раньше.
Застолье длилось часа два, Шуговы вскоре уехали, мы с Ильей стали собирать посуду, отец с дядей Андреем сели играть в нарды, Сонька, набирая лишние килограммы, дрыхла теперь уже на качелях, а Нина устроилась в тенечке с книгой.
– Какие планы на вечер? – спросил Илья, когда я складывала посуду в посудомоечную машину.
– Прогулка под звездами и девичьи мечты в светелке.
– Может, дадим свободу нашим предкам?
– Думаешь, они в ней нуждаются?
– Они тоже люди, – засмеялся Илья. – Мы давно никуда не выбирались вместе… глупо тратить все выходные на семейные посиделки.
– Мне нравится.
– Мне тоже. Но досуг следует разнообразить.
– Есть предложение?
– А то. Серега Котов открывает сегодня ресторан после ремонта. Обещал, что будет весело.
– Хорошо, – пожала я плечами. – Когда отправимся?
– Думаю, раньше семи там делать
– Посплетничаю с твоей мамой.
– Тогда я пошел.
Илья отправился в свою комнату на втором этаже, а я вскоре присоединилась к Нине. Завидя меня, книгу она отложила.
– Хочешь чаю? – спросила с улыбкой. – Есть вишневое варенье.
– Мое любимое.
– Я помню.
Мы вернулись в беседку, включили электрический самовар. Я расставляла чашки, а Нина принесла варенье из холодильника.
– Мальчики, – позвала она, проходя мимо папы и дяди Андрея, которые устроились под раскидистой липой. – Хотите чаю?
– Спасибо, – отозвался папа, не поворачивая головы.
– Мы предпочитаем вино, – махнул рукой дядя Андрей.
– Игра в нарды всегда казалась мне скучным занятием, – заметила Нина, разливая чай. – Ты ведь хорошо играешь?
– Не очень. Мама хорошо играла. Папа ей часто проигрывал.
– Да, – кивнула Нина, чуть нахмурившись. – Твоя мама – молодец.
– Нина Дмитриевна, – помедлив, начала я. – Я хотела вас спросить…
– Спрашивай.
Она внимательно смотрела на меня, забыв про чай.
– В тот вечер… когда родители в последний раз были у вас вместе… Они поссорились?
– С чего ты взяла? – удивилась Нина.
– Они спали в разных комнатах… Я подумала…
– Они не ссорились. Все это глупости, и мне не очень понятно, почему ты вдруг…
– Не вдруг, – мягко перебила я. – Мы с вами никогда не говорили об этом… но… меня ведь не было здесь. И кое-что осталось неясным…
– Твои родители – прекрасные люди, – заговорила она. Получилось почему-то нервно.
Что ее раздражало: мои вопросы, которые она считала бессмысленными, или необходимость говорить о том, что она хотела бы скрыть?
– Они любили друг друга. И исчезновение твоей мамы никак не связано с твоим отцом. С их отношением друг к другу, я имею в виду.
– Тогда почему бы нам не поговорить о том вечере? – пожала я плечами.
Она едва слышно вздохнула.
– Хорошо. Что тебя интересует?
– Они поссорились?
– Нет. Это был отличный вечер, ничем не омраченный. Мы… мы точно вернулись в свою молодость. Дядя Андрей свою гитару притащил, представляешь? Мы пели, танцевали… и даже играли в бутылочку. Безумствовали, одним словом. И были счастливы.
– И выпили лишнего? Я папу имею в виду.
– Папу? Ты что, не знаешь своего отца? У него редкая способность сохранять трезвую голову, независимо от количества выпитого. Когда разъезжались, он единственный твердо стоял на ногах.
– А мама?
– Что мама? – вновь нахмурилась Нина.
– Она на ногах твердо стояла?
– О господи… Не понимаю, зачем тебе все это…
– Я же сказала: мне просто хотелось бы знать.
– Что знать? Хорошо, хорошо. Твоя мать была пьяна. Если честно, за все время нашей дружбы я никогда ее такой не видела. Но это ничего не значит.