Время теней
Шрифт:
Мелодичный звонок.
Поиск завершен.
Ничего. Лес, вода, туман, никаких признаков людского поселения. Где же легендарный город торговцев?
Рик направил глиссер к югу, по течению реки. Двигатель работал на минимальной мощности, абсолютно бесшумно. Тени деревьев справа и слева – единая темно-зеленая масса – местами сплетались над головой, образуя в тумане сероватые пятна и прожилки. Рик вскрыл контейнер с примитивным синтезатором. Поел, морщась от неприятного, искусственного, привкуса рыбных бутербродов. Желание искать местные фрукты напрочь отсутствовало.
Он обдумал свое положение. Без корабля и возможности попасть в гипер, без надежды
Глиссер плыл по узкому рукаву, и Рик ощущал на лице, затылке, плечах срывающиеся со стеблей капли. Иногда листья задевали щеку, оставляя влажный след. Рик уже совсем решил перестроить машину во флаер и подняться над туманом, а если потребуется – и над облачным слоем, когда за спиной зашуршало, сверху посыпались капли, и на глиссер с глухим стуком упало что-то тяжелое. Суденышко качнулось. Рик дернулся к пустой кобуре, но сильная рука схватила его за шею, к виску приставили ствол.
– Плыви, как плыл.
Человек скорее выдохнул это, чем шепнул. Он явно опасался чего-то – звук хорошо расходится по воде.
Рукав сузился настолько, что Рик был вынужден пригибаться, уклоняясь от ветвей и лиан. Тип сзади отпустил его шею, но предупредил, что «держит на прицеле». Затем – приказ остановиться. Рик вырубил двигатель, глиссер коснулся юбкой воды. Замер.
– Маскирующий экран, – шепнул человек. – Включай экран, быстро.
Рик подчинился.
Несколько минут безмолвия. Затем он различил отдаленный шум. Гул двигателя. Всплеск. Звук равномерно нарастал, приближался. Водная гладь сморщилась, глиссер качнуло. Рик слушал, стараясь не двигаться. Шум усилился, затем начал стихать. Прошло еще какое-то время, прежде чем он окончательно смолк, волны улеглись, и джунгли вошли в обычный ритм.
Рик сидел и ждал. Очевидно, человек нуждается в его помощи и не станет убивать. Возможно, за мужиком охотятся. Кто? Например те, кто сбил транс Рика.
Сзади – молчание.
– И?.. – спросил Рик.
– Молчи.
Снова – наедине с лесом. Шелест, всхлипы, что-то лопается, хрустит, урчит. Рик подумал о дальнейших действиях. Резко влево… Нет. Все упирается в неизвестность. Трудно предугадать реакцию противника, к которому сидишь спиной.
– Ладно, – мужик заговорил громче. – Теперь можно. Они достаточно далеко, наши голоса не выделяются из общего фона.
– Кто – они?
– Речной патруль.
– А ты кто?
– Я – продавец травки, – последовал ответ.
– Серьезно?
– Еще как.
– Можно повернуться?
– Пожалуйста.
Рик запустил сервомеханизмы кресла. Развернулся. И оказался лицом к лицу с дилером. На него смотрел оборванный, заросший щетиной субъект в нейлоновой куртке без рукавов на голое тело, в замызганных, обрезанных ниже колена штанах со свисающей бахромой. Обут в нечто спортивное. Широкий пояс из пакетиков с желтым порошком и игольное ружье дополняли картину.
– Мишар, – представился продавец.
– Рик.
Они внимательно изучали друг друга.
– Значит, от патруля скрываешься? – сощурился Рик.
– Точно.
– И тебе нужен мой глиссер.
– Догадливый.
– И я.
Мишар кивнул.
Рик улыбнулся.
– А мне нужен ты.
– В смысле?
– Я потерял своего друга. И не знаю, где город.
– Хочешь попасть в Полис?
– Правильно. Чтобы улететь отсюда.
– Хоть на Рэнгтор, парень.
К наемнику возвращалось хорошее настроение.
– Ты ведь тоже идешь в Полис, – догадался он. – «Лошадки» сбывают товар через астропорты. Так?
В
– Тогда чего мы ждем?
– Погоды. Хорошей погоды.
Рик хмыкнул.
– Срать на погоду, Мишар. Укажи место. Я доставлю туда тебя и твою травку.
– Ты мне нравишься, Рик, – дилер сразу подобрел. – Но ты не усекаешь. «Хорошей погодой» мы называем время, когда патрульные сваливают из окрестностей Полиса. За пределы Дельты.
– Тогда какого… ты высунулся сейчас?
– Денег нет.
Рик заржал.
Мишар недоуменно уставился на него. Ружье он давно убрал в чехол за спиной, его руки спокойно лежали на коленях. Продавец устроился на корме глиссера.
– Извини, парень. Не бери в голову.
…Поселок располагался в ста километрах к югу от Полиса. Собственно, поселком его называл Мишар. Когда рукав Хиши уперся в непроходимые болотные топи, Рик перестроил транс во флаер, оснастив машину в носовой части секачами. Невидимый силовой клин врубался в зеленую мешанину, кромсая заросли и брызгая соком. Позади оставался длинный извилистый коридор, истекающий зеленой кровью. После очередного поворота Мишар прервал затянувшееся молчание.
– Глуши мотор.
Секачи втянулись в корпус, транс замер посреди свисающих лиан и плотной лиственной завесы.
– Дальше пешком, – сказал Мишар. – Я не хочу, чтобы по этой просеке за нами притащился патруль.
Рик перемахнул через борт. И утопился по колено в коричневой жиже. Мишара болото приняло с удвоенным хлюпаньем. Сморщившись, Рик провел ладонью по лицу. Грязь.
Рик спросил Мишара, зачем они идут в поселок. Тот ответил: «С тобой хотят говорить». Большего от травника добиться не удалось. Рик и сам понимал, что напролом рваться в Полис опасно. В речном патруле ребята крутые. Жесткие. Подпольным плантаторам, травникам – короче, тем кто вне монополий городских торговцев, спуску не дают. Необъявленная война, поощряемая Сводом Соглашений – документом, который никто не видел и не подписывал. Однако этот сказочный документ работает. Патрульные частенько его цитируют, сжигая деревни и поля конкурентов. Правда, имеются в Своде и лазейки. Например, тот, кто торгует в городской черте, избегает кары. Стоит проникнуть в Полис – и ты уже не грязный травник, преступник и изгой, ты – свободный предприниматель. Имеющий неотъемлемые права на жизнь, собственность и прочие блага. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов территориальный фактор – в чьей зоне влияния ты работаешь. Но это уже нюансы… Да, мирок суровый. И удаленный от очагов цивилизации, возродившихся после Конфликта и многочисленных смут. Три-четыре дня, заверил Мишар. И мы отправимся в город.
Джунгли расступились, пропуская их на обширное поле, поросшее стелющимися растениями с ярко-желтыми цветками. Нераскрытые бутоны чем-то напомнили Рику ландыши. Из оранжереи, виденной им в детстве на Атлантике. Мишар принялся с увлечением рассказывать о сборе, сушке, измельчении и расфасовке порошка по пакетам. Нет, это не ганджубас, известный издревле на Земле. Модификация, плод вековых селекций и вмешательств. Рика накрыло дурманящим ароматом. Созревает, с теплом в голосе констатировал травник. Позже Рик узнает, что наркотик на местном диалекте зовется шига – «погружение в радость». Причем у слова имелась дополнительная лексическая окраска. Резко. Почти мгновенный отрыв, заверил Мишар. Стартуешь, уходишь в вирт. Хочешь попробовать? Нет, спасибо. С хитрой усмешкой травник ведет его дальше, через поле.