Время терять и время находить
Шрифт:
– Яков 2 , сын мой, – хрипловатым голосом произнесла высокая женщина, озабоченно накрывая его лоб узкой мягкой ладонью. Нанизанные на пальцы многочисленные кольца неприятно холодили лоб. – Ты жив, ты очнулся! Боже всемогущий, какое счастье…
«Яков?» – ему казалось, что его зовут несколько иначе, но был настолько слаб, что даже не мог вспомнить, как.
– Мне… надо… в туалет! – попытался произнести он, но из пересохшей глотки вырвался только неразборчивый хрип.
2
Английское
– Он что-то пытается сказать, ваше величество, – сказал низкий рокочущий бас у него за спиной.
Обладателя этого голоса он увидеть не мог.
«Величество?»
– Я и сама это вижу, сэр Джон, – отозвалась высокая женщина крайне озабоченным голосом. – Что он хочет?
Ее глазницы ввалились, отчего погруженные в темноту глаза казались бездонными. В черноте глаз изредка посверкивала влага слезы. Она наклонилась ухом к его рту, пытаясь разобрать его шепот.
– В туалет… Я хочу в туалет… – как можно внятнее повторил он несколько раз.
– Я не понимаю ни слова, из того, что он шепчет, – удрученно произнесла она, устало распрямляясь, – сэр Джон, попробуйте вы…
Она отодвинулась, давая место обладателю рокочущего баса. Тот удивил Якова еще больше. Этот человек был весь закован в железо, пах кожей, дымом и еще чем-то. Яков решил не тратить силы и время на бесполезные попытки втолковать им очевидное. Он решил, используя здоровяка, как опору, подняться самому. Вцепившись в гнутые пластины на плечах сэра Джона, он потянулся что было силы.
Человек в железных латах пробасил:
– А… ваше величество, я понимаю… он пытается подняться!
Женщина сделала шаг назад, и кивнула двум пожилым женщинам, которые переминались, с ноги на ногу, за ее спиной. Те подбежали, обхватили Якова за шею и за плечи, и помогли ему сесть. Теперь он смог поднять руку, и сделать жест, будто бы пьет.
– Он хочет пить! Дайте ему вина!
Яков вполне обошелся бы и простой водой, но выбирать не приходилось. Ему поднесли кубок из потемневшего металла. В чаше плескалась жидкость цвета запекшейся крови.
Человек, который поднес ему кубок, опустился перед Яковом на колени, демонстративно отпил один глоток, а потом протянул ему кубок на вытянутых руках.
Яков взял кубок, и осторожно отхлебнул. В высохший язык будто вонзились сотни иголок. Он подержал вино во рту, ожидая, когда покалывание прекратится, а затем медленно проглотил. Вторым глотком он прополоскал горло. Теперь он, мог, наконец, сказать то, что так мучительно пытался втолковать этим, без сомнения, искренно пытающимся ему помочь людям.
– Я хочу в… туалет… ватерклозет…
Высокая женщина и сэр Джон переглянулись.
– Он, без сомнения, бредит. Водяной шкаф?
Якову стало казаться, что эти люди никогда его не поймут. Он сказал:
– Я не в бреду. Мне надо в отхожее место… облегчиться… опорожнить кишечник…
– Так тебе нужен горшок! Что же ты сразу не сказал? Помогите
Ласковые руки сиделок приподняли его, и усадили на большой глиняный горшок, который выдвинули из-под кровати. Ему это показалось чрезвычайно странным. Неужели в этом доме нет канализации? Почему эти люди стоят и смотрят, как он делает свои дела, и никто даже не думает отвернуться? Куда он попал? Что с ним?
Этот вопрос ему пришло в голову задать одним из первых.
– Что со мной? Где я?
– Ты очень болен, Яков, – ответила ему женщина, которую человек в броне только что назвал «ваше величество», – мы не думали, что ты доживешь до утра. У тебя холера.
– У меня хо… что?
– Холера. Ты очень плох. У тебя была лихорадка, ты умирал. Слава Всевышнему, что он вернул нам тебя!
– Мы все молились за Вас, ваше высочество, – добавил худощавый человек среднего роста, в черном балахоне, с огромным золотым крестом на груди. До сих пор он не вмешивался в происходящее, и Яков его не замечал.
«Высочество»?
– Но где я умудрился подцепить холеру?
– Подцепить? – озадаченно переспросила женщина.
Человек с золотым крестом шагнул вперед.
– Лихорадка, безусловно, помутила вам разум, ваше высочество, – мягким, но настойчивым голосом сказал он, – всем известно, что Господь дает и забирает, милует и карает, посылает испытания, и спасает от них. Ему угодно было подвергнуть вас испытанию, и мы молим провидение за ту милость, что оно явило нам.
Яков изумленно спросил:
– Разве холера не является острой инфекцией 3 ?
– Острой инфе…– поперхнулся человек в балахоне, – воистину, ваше высочество, вам лучше прилечь. Вы так странно употребляете некоторые слова… Это явно свидетельствует о горячке.
– Ложитесь, сын мой Яков, ложитесь,– заботливым тоном велела высокая женщина, – сейчас я прикажу вызвать лекаря.
Сил на споры у него все равно не было, поэтому он, поддерживаемый сильными, но нежными руками сиделок, взобрался на свой балдахин, и откинулся на ворох подушек.
3
Infectio (лат) – Это слово в латыни имеет два омонима: 1-е: закрашивание, 2-е: изнасилование.
Лекарь сильно разочаровал Якова. Это был низенький толстый человечек с вывернутыми ножками. Начал он с того, что опустился перед черной женщиной на колени, и стукнулся лбом в пол. Затем, поднявшись на свои кривые ножки, низко поклонился сэру Джону, а черному человеку почтительно облобызал руку.
Затем деловито пощупал Якову лоб, заглянул под веки, велел высунуть язык. На этом осмотр закончился. Лекарь, приблизившись к высокой женщине, заговорил с ней вполголоса. До Якова долетало «разлитие желчи», «сгущение крови», «недостаток флегмы» и прочие странные словечки. Он был уверен, что где-то слышал их, но не ожидал, что взрослые, серьезные люди будут наяву употреблять этот бред, когда речь идет о медицинской практике.