Время твари. Том 2
Шрифт:
— Это Космач! — услышал Ризик чей-то голос. — Это Клыкастый Космач, демон королевского воинства!
Слуга из трактира «Брюхатая Кобыла» людской массой был притерт к той стене, по которой полз вниз демон. Пять или шесть тел отделяли его от стены.
«Я буду одним из первых», — безо всякого страха подумал Ризик, оглушенный пронзительными воплями.
Клыкастый Космач, спустившись почти к головам людей, глубоко и прочно вонзил когти трех лап в стену, а четвертую — нижнюю — запустил в толпу, как человек запускает руку в кадушку с огурцами. Ризик на лице почувствовал движение воздуха, ощутил едкую вонь — и закрыл глаза. А когда открыл их, увидел над собой дергающиеся ноги
Космач поворачивал висевшее на когтях изуродованное тело, будто с любопытством рассматривая. Затем оторвал зубами еще один изрядный кусок плоти. Поведение этой твари не походило на поведение зверя, стремящегося насытить утробу. Не походило и на поведение человека с извращенным сознанием, наслаждающегося страданиями других. И оттого тварь внушала не просто ужас, а нечто большее, какое-то невыносимое чувство, слепленное из страха, брезгливого отвращения и завораживающей неотвратимой мощи.
Кровь поднималась вверх отдельными каплями и целыми струями. И еще одна косматая тварь показалась в дыре наверху, клацая когтями по камням, принялась спускаться к людям. И еще одна… И еще…
Темная фигура в воздухе установилась неподвижно. Все больше кровавых струй неслось к ней снизу. И Ризик увидел, как этот… темный… поглощая человеческую жизнь, наливался тяжелым багровым свечением…
И показалось ему, что нечто странное стало происходить с окружающей действительностью. Показалось ему, что вопящие вокруг него люди, ужасные чудовища на расписанных стенах храма — это просто картина, написанная на огромном холсте, которым, растянув, его обвернули. Картина эта стала трескаться узкими зигзагообразными молниями, и в трещинах можно было увидеть захватывающую дух черную пустоту, усеянную звездами.
«Мир порвался», — как сумел, сформулировал увиденное Ризик.
А потом острые когти вонзились ему в шею и вздернули его наверх…
Часть вторая
ФЛАГИ НА СКАЛАХ
ГЛАВА 1
Рыцарь Горной Крепости Порога сэр Эрл Сантальский остановился на скальном обрыве и перевел дыхание. В тяжелых доспехах и при полном вооружении нелегко было вскарабкаться сюда — зато с этого места хорошо просматривалось Предгорье Серых Камней Огров.
Под кручей, на которой стоял сэр Эрл, по извилистой горной тропе почти неслышно тек ощетиненный копьями, поблескивающий металлом щитов людской поток. Уже темнело, но считаные минуты оставались до того момента, как сотники скомандуют воинам разбивать лагерь.
Здесь, наверху, мощными порывами бил ветер, сдирая с плеч рыцаря плащ. Угрюмые тучи громоздкими валунами перекатывались по быстро темнеющему небу, сталкивались друг с другом; и каждое мгновение казалось, что вот-вот по небесам разбежится удесятеренный открытым простором скрежет.
Эрл, прищурившись, внимательно разглядывал лежащее под ним Предгорье.
Отвесные скалы, острыми пиками угрожавшие небесам, остались позади. Узкие тропы, то скользившие по краям пропастей, то петлявшие в сырой темени глубоких ущелий, в Предгорье становились шире, а потом и вовсе исчезали. Сплошные скальные стены здесь сменялись одинокими валунами: громадными, словно замковая башня, или небольшими, напоминающими прилегших
Эрл огляделся, прикидывая, где поставить укрепления. Пожалуй, завтрашним утром нужно будет разбить войско на две части. Одну, большую, разместить здесь, наверху. Меньшую расположить ниже…
Рыцарь обернулся прежде, чем обычный человек смог бы услышать шорох позади себя. Верный Бранад, размеренно дыша, ловко карабкался на валун. Увидев, что Эрл заметил его, Бранад остановился на полпути.
— Милорд, вернулись лазутчики из степных пустошей, — проговорил Бранад громко, чтобы заглушить свист ветра. — Они принесли хорошие новости, милорд. Две сотни пехотинцев движутся к нам во главе с пятеркой рыцарей. Непохоже, чтобы это был враг. Воинов слишком мало, чтобы сражаться. Должно быть, еще кто-то решил присоединиться к нам.
— Когда они достигнут Предгорья? — спросил Эрл.
— К утру, — ответил Бранад. — Быть может, немного позже.
— Хорошо, — сказал Эрл и жестом отпустил ратника.
Константин уже в Агаре. А значит, он подойдет к Серым Камням Огров через несколько дней. И этот отряд союзников, видимо, окажется последним влившимся в воинство Серых Камней. Две сотни воинов и пятеро рыцарей… Даже учитывая это подкрепление, войско Эрла чересчур мало, чтобы дать отпор узурпатору. Если бы горный рыцарь не принял предложение Высокого Народа, выйти победителем из предстоящей битвы у него не было бы ни единого шанса.
В который уже раз привычное тревожное сомнение уязвило Эрла. Верно ли поступил он, заключив союз с эльфами?
«Брат Кай нисколько не колебался бы, будь у него выбор, — подумал Эрл. — Высокий Народ для него — безоговорочно враг. Он не говорил бы с эльфами иначе чем стальным языком клинков… Но в таком случае в битве с Константином наши войска несомненно потерпели бы поражение…»
У самого сэра Эрла также были причины не доверять Высокому Народу. Он хорошо помнил тот день, когда эльфы явились в Дарбионский королевский дворец, чтобы увести в свои Тайные Чертоги ее высочество принцессу Литию. Таково было наказание для отца принцессы, его величества Ганелона Милостивого — за то, что он ослабил оборону Порогов, призвав на дворцовую службу трех лучших рыцарей из трех Крепостей. Никто во всем дворце — включая и самого Эрла — не сумел устоять перед чарами Высокого Народа. Никто не мог и подумать встать на пути эльфов. Кроме брата Кая. Только благодаря ему Лития осталась во дворце.
Да, Высокий Народ ведет свою игру, ходы которой порой непонятны смертным. Но, встав перед выбором: заключить союз с эльфами и уничтожить узурпатора, захватившего престол великого Гаэлона, или пасть в безнадежной битве смертью славной, но бесполезной для родного королевства, — Эрл выбрал первое.
И еще кое-что толкнуло Эрла к окончательному решению.
Ее высочество принцесса, золотоволосая Лития.
Еще год назад весь королевский двор Дарбиона говорил о скорой свадьбе блистательного героя Горного Порога сэра Эрла и дочери его величества Ганелона Милостивого Литии. Сэр Эрл очень быстро стал, пожалуй, самым значимым человеком при дворе — как к зятю относился к нему добродушный Ганелон. И конечно, ни у кого не оставалось ни малейших сомнений в том, кто именно займет трон великого Гаэлона после смерти короля.