Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон, Ровенко Елена

Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон

на обложку

Ровенко Елена

Шрифт:

1) противники Бергсона под наукой понимают только «позитивную науку» [228] (то есть классическую физику, естествознание, химию, астрономию и т. п., даже если это в явном виде не утверждается);

2) они считают, что философ резко разводил и помещал на разные гносеологические полюсы так понятую науку и метафизику;

3) налицо уверенность критиков в том, что философ мечтал о создании нового способа познания, не просто альтернативного рациональному, но призванного заменить его в целях достижения абсолютного знания о мире;

228

«Но если у философии и у науки, под которой согласно со словом science всегда понимается естествознание, предмет познания один и тот же, и только метод иной, то ценность метода науки неизбежно должна понизиться», – заключает Р. Кронер (Кронер Р. Философия творческой эволюции / Р. Кронер // Логос: международный ежегодник по философии культуры. М.: Мусагет, 1910. Книга 1. С. 104). Термин «позитивная наука» используется самими Бергсоном в некоторых случаях (См., например: Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 131).

4) отсюда – обвинения Бергсона в иррационализме и антиинтеллектуализме [229] .

В доказательство приведу суждение И. Пригожина и И. Стенгерс, представителей синергетического направления в науке. Казалось бы, рождение неклассической физики с ее признанием необратимости времени и роли открытых систем, – а именно с этим поворотом в мышлении

связано возникновение синергетики, – должно способствовать осмыслению бергсоновской концепции и метода на новой почве. Однако, рассматривая проблемы нашего восприятия мира, возможностей и условия постижения реальности, Пригожин и Стенгерс указывают, что роль Бергсона в осмыслении подобных вопросов была довольно противоречивой. С одной стороны, философ обратил внимание на элиминацию стрелы времени в естественных науках, это несомненный плюс. С другой стороны, «Бергсон намеревался предложить метод, способный конкурировать с научным знанием, и в этом потерпел неудачу»; его новаторские взгляды на природу времени и эволюции не привели «квозникновению нового способа познания, сравнимого по значимости с научным»; и, вообще говоря, «выводы Бергсона были восприняты как выпад против науки» [230] .

229

Например: «Анри Бергсон и его философия антиинтеллектуализма» – гласит подзаголовок второй главы книги П. Юшкевича (Юшкевич П. С. К современному возрождению метафизики. С. 26–52). Отмеченная тенденция сильна и в настоящее время. Кроме того, даже если исследователи и не оценивают негативно установленный ими антиинтеллектуализм и иррационализм, они все равно констатируют его наличие с явным удовольствием. Например, в лекции А. Цуркана читаем: «Цель философии Бергсона заключалась в том, чтобы„…преодолеть точку зрения разума“. Мыслитель критиковал позитивистский способ познания, утверждая, что жизнь, как сущность мира – иррациональна, поэтому столь же иррациональным должно быть и ее постижение» (Цуркан А. А. Лекции по истории западной философии XX века. С. 5). Между тем вырванная цитата из «Творческой эволюции» о «преодолении точки зрения разума» не дает еще оснований для безапелляционного суждения об отношении Бергсона к рациональному познанию: сам философ не придерживался жесткой позиции по данному вопросу.

230

Пригожин И., Стенгерс И. Время. Хаос. Квант: К решению парадокса времени / Илья Пригожин, Изабелла Стенгерс; под ред. В. И. Аршинова; пер. с англ. Ю. А. Данилова. Изд. 7-е. М.: URSS, 2009. (Синергетика: от прошлого к будущему). С. 26, 25.

Если последний из этих тезисов во многом верен, поскольку за восприятие своих идей философ не в ответе, – то первые два весьма спорны. Во-первых, потому, что Бергсон, как известно, ценил «позитивную науку» и опирался в своих исследованиях на результаты научных данных в разных областях знания (психологии, биологии, математике). Отводя науке строго определенную область исследований и ограничивая ее гносеологические возможности конкретной сферой, он ставил научное знание значительно выше, чем, например, Кант. Как указывает И. Блауберг, Бергсон вовсе не отвергал способность разума достигать абсолютного знания о мире [231] .

231

См., например: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 596.

По наблюдению исследователя, подобный взгляд на гносеологические возможности разума сложился у Бергсона, начиная с «Творческой эволюции». «В принципе, позитивная наука касается самой реальности, если только она не покидает своей области – инертной материи» – «En principe, la science positive porte sur la realite meme, pourvu qu’elle ne sorte pas de son domaine propre, qui est la mati`ere inerte» [232] . «…Интеллект, стремящийся к действию, которое должно быть выполнено, и к противодействию, которое должно последовать, интеллект, ощупывающий свой объект, чтобы ежеминутно получать о нем меняющееся впечатление, – соприкасается с чем-то абсолютным» – «…une intelligence tendue vers I’action qui s’accomplira et vers la reaction qui s’ensuivra, palpant son objet pour en recevoir a chaque instant l’impression mobile, est une intelligence qui touche quelque chose de l’absolu» [233] . Аналогичные мысли высказаны Бергсоном во Второй части Введения к сборнику «Мысль и движущееся», содержащему тексты 1903–1922 годов [234] . В этом пункте Бергсон расходился с контовским позитивизмом, постулировавшим относительность всякого «фактического», «позитивного» знания: опытное знание не может быть абсолютным, поскольку связано с чувственными восприятиями и преходяще, ситуативно.

232

Бергсон А. Творческая эволюция / Анри Бергсон; пер. с фр. В. А. Флеровой, сверен И. И. Блауберг и И. С. Вдовиной; предисл. И. И. Блауберг. Жуковский; М.: Кучково поле, 2006. С. 210; Bergson Н. L evolution creatrice / Henri Bergson. 7-e ed Paris: Alcan, 1911. (Biblioth`eque de philosophie contemporaine). P. 225–226.

233

234

См.: Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 131.

«…Наш разум предпочитает… раз и навсегда с горделивой скромностью возвестить, что он может познавать только относительное, а абсолютное – не в его компетенции, – говорит Бергсон. – Это предуведомление позволяет ему без стеснения применять свой привычный метод мышления, и с оговоркой, что он не касается абсолютного, он авторитетно высказывается абсолютно обо всем» [235] . Кроме того, как отмечает Блауберг, этот же пункт отличает концепцию философа от гносеологических аспектов прагматизма: «Бергсон всегда признавал возможность истинного познания в традиционном его понимании, т. е. как „бескорыстного“, незаинтересованного, а потому совершенно объективного; он не считал, что рамки, налагаемые действием на познание, абсолютны» [236] .

235

Бергсон А. Творческая эволюция. С. 79.

236

Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 195.

Предлагая свою гносеологическую программу в целом и методологию в частности, Бергсон не предполагал «конкурировать с научным знанием»; более того, он полагал, что в подведомственной им сфере позитивные науки обладают превосходными методами. «Я хотел бы знать, существует ли среди современных концепций науки теория, которая ставила бы выше позитивную науку» [237] , – заметил Бергсон в своем выступлении на заседании Французского философского общества в 1907 году. По словам И. Блауберг, в бергсоновской концепции «утверждается, что наука способна достичь абсолютного, что она, вопреки Канту, не является относительной, т. е. обусловленной исключительно состоянием человеческого интеллекта» [238] . Бергсон определял свою позицию как приписывание интеллекту возможностей, «которые обычно оспаривала за ним новоевропейская философия» [239] . Но почему же тогда нападки на Бергсона только усиливались? По мнению Блауберг, дело в том, что научное сообщество не могло смириться с ограничением поля возможных для разума исследований. Иными словами, лучше относительное знание обо всем мире, чем абсолютное об избранной области предметов [240] .

237

Bergson Н. A propos de I’evolution de I’intelligence geometrique. Reponse `a un article de E. Borel // Bergson H. Ecrits et paroles. Tome second. P. 278;

Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 379.

238

Bergson Н. A propos de I’evolution de I’intelligence geometrique. Reponse `a un article de E. Borel // Bergson H. Ecrits et paroles. Tome second. P. 278; Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 379.

239

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 141.

240

См.: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 380.

Во-вторых, нельзя не учитывать попытку Бергсона добиться в области философии не меньшей строгости, достоверности и точности, чем уже добилась человеческая мысль в области позитивной науки. «…Всякое знание, интуитивно оно или интеллектуально, будет отмечено печатью точности» [241] , – читаем в одном из текстов Бергсона 20-х годов. Уместно привести блестящую характеристику, данную Жилем Делёзом: «…Бергсон полагается на интуитивный метод, дабы учредить философию как абсолютно „точную“ дисциплину, – дисциплину, которая точна в своей области (как наука в своей) и могла бы продолжаться и передаваться так же, как это происходит в самой науке» [242] .

241

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 142. И метафизика, и наука «являются, или могли бы стать, одинаково точными и достоверными» (Там же. С. 112).

242

Делёз Ж. Бергсонизм. С. 230.

В-третьих, Бергсон не противопоставлял антагонистически науку и метафизику, а лишь разграничивал подведомственные им сферы познания и применяемые методы [243] . В-четвертых, разум у Бергсона имеет свои познавательные функции и свои задачи, и нельзя сказать, чтобы философ вообще отвергал ценность рационального подхода к действительности, – поэтому учение Бергсона не есть иррационализм; но это и не антиинтеллектуализм, поскольку интеллект, по Бергсону, ограничен с точки зрения гносеологии по выполняемой функции, но не по возможностям. Лучше всего о совершенной беспочвенности подобных нападок не без едкости сказал сам философ: «Что же до Интеллекта, вовсе не стоило так тревожиться из-за него. Разве не с ним мы прежде всего советовались? Будучи интеллектом и, следовательно, все понимая, он понял и сказал, что мы желали ему только добра» [244] .

243

См., например: Бергсон А. Введение в метафизику. С. 6–7, 12–13, 38–47; Его же. Введение. Часть вторая. С. 105–119, 131–140. «…Мы утверждаем различие в методах, но не признаем различия в ценности между метафизикой и наукой» (Там же. С. 112); «…Мы стремились создать философию, которая, поставив себя под контроль науки, в свою очередь могла бы продвинуть ее вперед» (Там же. С. 131). «…nous voulons une difference de methode, nous n’admet tons pas une difference de valeur, entre la metaphysique et la science»; «… nous voulions une philosophie qui se soumit au contr^ole de la science et qui p^ut aussi la faire avancer». (Bergson H. Introduction (deuxi`eme partie). De la position des probl`emes / Henri Bergson // Bergson, H. La pensee et le mouvant. Essais et conferences. Articles et conferences datant de 1903 a 1923 / Henri Bergson. Paris: Les Presses universitaires de France, 1969. (Collection: Biblioth`eque de philosophie contemporaine). P. 32, 47). Также см.: Письмо Флорису Делатру 2 декабря 1935 г. (Бергсон А. Письма. С. 328); а также на данную тему: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 337–347; Цуркан А. А. Лекции по истории западной философии XX века. С. 4.

244

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 140. Бергсон лишь осуждает «интеллектуализм», который «априорно воссоздавал материальный объектиз элементарных идей» (Там же. С. 113): как видно, в этом случае сам философ берет соответствующее слово в кавычки. См. также: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 380.

Поясним, что разум выступает почти синонимом интеллекта в бергоновском учении. Различие, прежде всего, в том, что интеллект примерно до 1913 года предстает в работах Бергсона как родовое понятие (интеллект в широком смысле слова), отождествляемое с мышлением вообще: последнее же включает собственно интеллект и интуицию. Эта трактовка интеллекта как мышления в целом присутствовала, по мнению самого философа, в концепциях, предшествующих бергсоновской. Бергсон считал, что применил термин «интуиция» именно для того, чтобы внести ясность и не приписывать термину «интеллект» «дваразличных смысла», а оставить один смысл за собственно интеллектом, а другой смысл, относящийся к духовным способностям человека, закрепить за словом «интуиция» [245] . В этом узком значении интеллект и становится синонимом разума.

245

См.: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 457; Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 141; Bergson H. Lettre au P. Gorce 16 ao^ut 1935 / Bergson H. // Bergson H. 'Ecrits et paroles: dans trois volumes. Tome troisi`eme / Henri Bergson; textes rassembles par R. M. Mosse-Bastide. Papis: Presses Universitaires de France, 1959. (Biblioth`eque de philosophie contemporaine fondee par Felix Alcan). P. 598.

Интуиция же выступает как «новая функция мышления», сохраняя при этом свою духовную природу [246] : «ибо дух мыслит самого себя», – но мыслит, «только преодолевая привычки, выработанные в контакте с материей, – а эти привычки суть то, что обычно называют интеллектуальными склонностями» [247] .

Бергсон заявляет о том, что никогда не выступал против разума, а утверждал, что нужно «развить разум при помощи интуиции» [248] ; что объектом критики в его трудах стал не разум, а «сухой рационализм, созданный главным образом из отрицаний» [249] . Как отмечает Блауберг, это «очередной выпад в адрес Гегеля» [250] . Исследователь указывает, что в одном из писем Бергсона есть похожие строки [251] . «Он искал в философии строгости и точности, в которых она не уступала бы науке, разрабатывал новый способ мышления, который позволил бы исследовать реальности, ускользавшие до тех пор от философии… стремился открыть человеку новые перспективы самопознания и познания мира, а его обвиняли в иррационализме» [252] . Блауберг в качестве примера более вдумчивого отношения к Бергсону приводит позицию Анри Юда, который «отвергает мнение о Бергсоне как об иррационалисте… считая, что роль рационального знания в его концепции нередко недооценивалась…» [253] .

246

См.: Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 110.

247

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 141; вот в чем новизна предлагаемого способа мышления.

248

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 132.

249

Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 140.

250

Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 457.

251

См.: Bergson Н. Lettre au professeur Spearman // Bergson H. 'Ecrits et paroles. Tome troisi`eme. P. 642.