Время, вперед !
Шрифт:
Ищенко, не слушая, упрямо смотрел в пол.
– А я тебе, Слободкин, говорю одно. Не будет того, чтоб ваш Ханумов всю жизнь над нами смеялся. Не будет того.
– Вот чудило... Да при чем Ханумов!..
– Все равно не будет этого.
Маргулиес присел рядом с бригадиром на малиновое одеяло.
– Ты уже тут, Ищенко. Поспел. Забежал вперед.
– Все равно не будет этого, - пробормотал Ищенко еще раз.
Кутайсов повесил трубку.
– Что скажешь, Давид?
– А ты что скажешь?
– Какие у тебя новости?
–
Они хитро и пытливо посмотрели друг на друга.
Маргулиес был неузнаваем. Куда делась его вялость, нерешительность, шепелявость! Он был сдержанно весел, легок и точен в движениях, общителен.
Совсем другой человек.
Он хлопнул себя по карману, вытащил исписанные карандашом листки и разложил их на лавке.
– Ну-с, дорогие товарищи. Десять минут внимания. Мотайте на ус. Небольшая статейка, называется "Ускорить изготовление и дать высокое качество бетона". Из номера от сегодняшнего числа газеты "За индустриализацию".
Он голосом подчеркнул слово "сегодняшнего" и победоносно блеснул очками.
– Каким образом от сегодняшнего?
– Святым духом. У меня в Москве специальный корреспондент. Сестренка. По телефону.
– Вот собака!
– с восхищением воскликнул Слободкин.
– Ну и соба-ака!
– Так читать, что ли?
Маргулиес прикрыл ладонью листки.
– Или не стоит?
– Читай, и так теряем время, - серьезно сказал Тригер, закрывая тетрадь.
– Так вот-с, - сказал Маргулиес и стал быстро читать, изредка запинаясь и приближая листки к очкам на неразборчиво или сокращенно написанных фразах.
Пока он читал, в купе вошло еще несколько человек.
Сначала заглянуло возбужденное, неистово сверкающее глазами лицо Моси.
Мося всюду разыскивал Маргулиеса. У него, видно, было неотложное дело. Он увидел Маргулиеса и уже открыл рот, но Кутайсов показал ему кулак. Мося скрючился, зажмурился и хлопнул себя по толстым губам.
Он насунул на нос кепку, поджал ноги и бесшумно сел в дверях прямо на пол.
За Мосей появилась неодобрительная фигура Семечкина, голубая футболка Шуры Солдатовой, синие халаты наборщиков.
Маргулиес кончил читать.
– Какие же из этого выводы?
– сказал он, не делая передышки.
– Выводы те, что можно попробовать бить Харьков.
– Верно!
– закричал Мося.
– Подожди, не ори, - сказал Кутайсов.
– Только не Ханумов, - сумрачно и сосредоточенно заметил Ищенко.
– Вот заладил...
– Этого не будет, - еще сумрачнее и сосредоточеннее сказал бригадир.
Желваки двигались возле его скул.
Мося жалобно посмотрел на Маргулиеса.
– Давид Львович, честное слово. Дайте распоряжение Ищенко. Пускай товарищи редакция будут свидетели. Как раз самая подходящая смена. Поскольку уже переставляют машину и через час кончают установку.
– По-моему, то же, надо молодым дать ход, - посмеиваясь, сказал Кутайсов. Он раскинул
Маргулиес серьезно посмотрел через плечо на Мосю. Улыбнулся томно. Но все же сухо сказал, как бы в пространство:
– Я уже сказал прорабу.
Ищенко быстро повернулся.
– Кто: я или Ханумов?
– Твоя смена сейчас?
– Моя.
– Ну, ты и будешь, в чем дело.
Ищенко и Мося обменялись молниеносными взглядами.
– Только без трепотни, - строго заметил Маргулиес.
– Есть, капитан!
– восторженно крикнул Мося.
Он вскочил на ноги, вытянулся и отдал по-военному честь.
XXXIV
– А вы что скажете, товарищ редакция?
– Мы одобряем.
– Мало, мало...
Слободкин притворно захохотал басом:
– Хо-хо-хо. Ему мало одобрения такого авторитетного органа печати на колесах. Чего ж тебе еще от нас надо?
Слободкин мигнул маленькому Тригеру.
– Со всякими претензиями обращайся к нему.
Маргулиес быстро и крепко потер руки.
– Во-первых, дорогие товарищи, - сказал он, - карьеры, во-вторых транспорт, в-третьих - водопровод, в-четвертых - ток. Довольно с вас?
– Хватит.
– Остальное мы с Корнеевым берем на себя.
Маленький Тригер открыл тетрадку, сверился с написанным и поднял серьезные выпуклые глаза на Маргулиеса.
– Значит, карьеры, транспорт, водопровод, ток, и больше ничего? А слесарный ремонт вам не надо?
– Совершенно верно, - сказал Маргулиес.
– Слесарный ремонт. Обязательно надо,
Все засмеялись.
Засмеялся громко и Маргулиес. Еще бы. Он упустил такую важную вещь, как слесарный ремонт. Он - инженер, начальник участка. А маленький, тихий Тригер, секретарь редакции, - не упустил.
– Ты с малюткой Тригером не шути, - сказал Кутайсов.
– Он у нас на этом деле собаку съел и щенком закусил...
– И керосином запил, - добавил Слободкин.
Тригер полуулыбнулся, но покраснел, как девочка.
Он действительно довольно хорошо изучил бетонное дело. Он пристально и настойчиво наблюдал работу бетонщиков на всех новостройках, где побывал вагон. Он прочитал все, что только можно было достать по бетону на русском языке.
К знаниям, почерпнутым из книг, он прибавил еще свою собственную теорию темпов.
Она заключалась в том, что повышение производительности одного хотя бы механизма автоматически влечет за собою необходимость повышения производительности других, косвенно связанных с ним механизмов.
А так как все механизмы Советского Союза в той или иной степени связаны друг с другом и представляют собой сложную взаимодействующую систему, то повышение темпа в какой-нибудь одной точке этой системы неизбежно влечет за собой хоть и маленькое, но безусловное повышение темпа всей системы в целом, то есть в известной мере приближает время социализма.