Время - вперёд
Шрифт:
Встав демоница подошла к «гардеробу», и полностью раскрыв его из дальнего угла достала пару пляжных ковриков. И направилась в «зал ритуалов».
Войдя в помещение, она обнаружила Аллею, сидящую у заполненного наполовину стеллажа с МЭПами. Младшая Тионда проводила привязку «каторжника» к банке магоэлектрического преобразователя.
– Что у тебя с грудью, Белли? – как бы между делом, спросила младшая суккуба.
Беллариэль посмотрела на вышеназванный орган. Правая молочная железа опухла, и сочилась кровью из нескольких прокусов.
– Наша тихая и скромная Принцесса в возбужденном состоянии превращается в урчащую гарпию. Весьма
– Теперь я понимаю, что Тион имел ввиду, когда говорил, про то что она найдет здесь личное счастье, и при этом смотрел на меня и подмигивал глазом, - Белли задумалась, - хотя вряд ли он мог предположить, что все это случится вот прямо так сразу, в первую ночь.
– Ты что для них ночью танцевала? – недоуменно спросила Аллея, подключая МЭП к системе.
– А… это, наверное, самая главная новость вчерашнего дня – после «сияния» ложе в «кабинете» превратилось в возбуждающий артефакт. Так что просто спать там теперь никак не получится, - демоница улыбнулась, - а не просто, тоже не просто. Нужен будет кто-то, кто будет выносить «залюбленных» до потери сознания, пока они … не «залюбили» друг друга до смерти.
– Чем, собственно, я сейчас и займусь, - Беллариэль расстелила посреди зала два коврика и ушла в коридор, повернув в сторону «кабинета».
Сначала она принесла на руках и опустила на коврик Калари. А затем две демоницы принесли и аккуратно положили на бок крылатую.
Сев у ног девушек, голая и измазанная в своей крови Беллариэль с нежностью смотрела на обнаженные тела.
– Это какое-то феерическое безумие… Но я так счастлива, - Белли взглянула на Аллею, - ты заметила – моя татачка тоже засияла.
– Я от этого и проснулась, Белли, - младшая суккуба достала из полевого набора еще одну банку с каторжником, - не так ярко, как вампир, но не заметить невозможно. Это чудо, что тата засияла, а особенно невообразимо, то, что, это произошло здесь, на Земле, в мире без манны.
– Да… чудо… чудо любви, - из глаз старшей демоницы покатились слезы. Это были слезы счастья.
Глава 18
***
Пятница (продолжение)
***
После завтрака Аллея вернулась к МЭПам и «каторжникам». За последние две недели эта работа уже стала привычной и выполнялась почти «на автомате». Хотя и начинала вызывать все большее отвращение. Работа с таким контингентом была очень тяжела в моральном плане. В момент привязки приходилось ментально общаться с этими отщепенцами своих миров. Но для дела требовалась энергия. И хоть каждый раз она уговаривала себя – «вот сегодня последний день, а потом больше не нужно» … она прекрасно понимала, что энергии много не бывает. И ей еще предстоит набивать МЭПы «каторжными» душами, как бы противно это не было.
От присоединения очередного магоэлектрического преобразователя к системе суккубу отвлек телефонный звонок.
– Да, здравствуйте, Аркадий Петрович! Рада слышать! Хорошо к одиннадцати будем. До свиданья, - дав отбой, Аллея посмотрела на экран. Часы показывали половину десятого.
Завершив подключение МЭПа к системе, демоница снова достала телефон.
– Деличка, здравствуй, моя хорошая.
***
– Здесь у нас был не столько научный институт, сколько экспериментальные цеха, - Заречный проводил экскурсию по главному зданию «Института тыла», - головной институт и сейчас находится в Москве. Вот и решили в верхах «сократить и оптимизировать». А так имелся практически полный цикл переработки и консервации продуктов.
Пройдясь по пустым коридорам трехэтажного здания и осмотрев несколько пыльных лабораторий с остатками приборов и лабораторной посуды, и административных помещений, Петрович вывел Оболенских и Аллею на территорию.
– Вот собственно и цеха, - полковник махнул в сторону нескольких высоких одноэтажных кирпичных производственных помещений, соединенных переходами, - все будем смотреть?
– От начала и до конца, - улыбнулась демоница.
– Тогда на цех забоя, - Заречный указал на первое здание с пристройкой загона для скота.
– Я посмотрел как-то, - войдя в открытые ворота продолжил рассказ начальник объекта, - пропускная способность у этого цеха была в десять коров или пятнадцать свиней. Это почти как у городской бойни. Только на полную мощность, как мне рассказывал сторожил, она никогда не использовалась. Исключительно если какой-то спецзаказ поступал. Но это была редкость.
Пройдя через весь длинный цех и посмотрев на остатки разделочного оборудования, Аделаида спросила:
– Снова запустить тут все можно?
– Нужно кое-что восстанавливать, - Заречный как бы извиняясь усмехнулся, - когда приняли решение о закрытии, народ воспринял это без должного энтузиазма. И все более-менее ликвидное скрутили и продали. В основном электродвигатели. Крупное оборудование не утащили. По крайней мере не успели. Наверху сменилась власть и было решено закрытие отменить и заморозить объект «Институт». А меня сюда как деда Мороза – морозить что осталось, и смотреть, чтобы оставшееся не утащили.
– Кстати о морозе – холодильные цеха, - Аркадий Петрович махнул рукой входя из перехода в новое производственное здание, - тут холодильники, а там в конце цех сублимации. Как ни странно, сами вакуумные насосы оставили, а вот двигатели к ним тоже уперли. Холодильники аммиачные. Газ сейчас отсутствует.
Пройдя все аппараты и засняв на галопроектор их нынешнее состояние Аллея и «сопровождающие лица» по переходу перешли в следующее производственное помещение.
– Собственно консервный цех, - начальник объекта продолжил лекцию, - здесь могли производить до тысячи банок в смену. Растительные консервы – всякие каши, мясорастительные, соответственно каши с мясом, и собственно мясные – тушенка, паштеты и прочий ливер и фарш. Еще делали сгущенку и повидла. Вон в той пристройке делали галеты и различные хлебцы. И потом всё это попадало в упаковочный цех вон в той пристройке. Там же пандус для погрузки в вагоны.