Время выбирать
Шрифт:
— Хорошо, — Илир хитро прищурился. — Но только утром.
Дениэл, пытаясь осознать его последнее заявление, проворонил молниеносный бросок своего Тио. Впрочем, он особо и не сопротивлялся.
Кетрин бесшумно вошла в свою спальню, уже зная, кого она там увидит. Тэр замер у окна, нервно перебирая в тонких длинных пальцах истинного аристократа цепочку с подаренным год назад медальоном. Молча шагнув к своему Тио, Странница обняла его, осторожно прижимая к себе. Тэр вздохнул и уткнулся носом ей в макушку.
— Как я счастлив, что ты вернулась!
— Я всегда буду возвращаться к тебе, Тио, даже из последнего путешествия я вернусь, чтобы быть с тобой.
Сдавленно
— Меня не перестает поражать ваша сдержанность на людях и открытость наедине.
— Я веду себя так, как ты этого хочешь, Тио. Если тебе для спокойствия требуются внешние проявления привязанности, значит, я их демонстрирую.
— Никак не могу привыкнуть к этому.
— Просто поверь. Как бы я себя ни вела, я выбрала тебя на целую вечность, и это все-таки что-то да значит.
Тэр улыбнулся и, склонив голову, заглянул в бесстрастные черные глаза Кетрин.
— Верю. Может быть, со временем…
Странница улыбнулась и опустилась в небрежно созданное кресло. Тэр привычно устроился на подлокотнике.
— Тяжело было?
В ответ Странница открыла свое сознание, впервые позволяя своему спутнику заглянуть в самое сокровенное ее души. Тэр сначала отшатнулся от неожиданности, но затем, преодолев страх и неуверенность, погрузился в пучину непривычных чувств и непонятных образов. Впрочем, очень даже понятных. Оказалось он может их читать, опираясь на ощущения и мировосприятие Кетрин. Новый мир захлестнул его с головой. Странница улыбнулась. Теперь они действительно вместе.
Дира переместилась в свои покои и тут же столкнулась нос к носу со своими спутниками. Александр внимательно глянул на нее, пытаясь угадать, что же произошло с ней среди других Странников, а Андрей, молча, с отсутствующим видом сидел в кресле, явно давая понять, что все это его никак не касается. Дира вздохнула. Вот еще проблема. Как прикажете обращаться со спутником, который упорно считает все происходящее своим бредом? Спокойно подошла к нему и одним гибким движением опустилась на колени перед его креслом, положив руки на подлокотники.
— Что злит тебя, Тио?
— А как ты думаешь? За каким чертом ты втянула нас во все это?
— Это от меня не зависело, Тио. Прости, но нам предстоит провести вместе вечность, и, если ты откажешься верить в реальность всего происходящего, — это станет пыткой для нас обоих.
— Только не говори, что чувствуешь эмоции. Если бы ты была эмпатом, то не убивала бы направо и налево.
Дира устало прикрыла глаза. Невозможно! Он просто не хочет слышать то, что она ему говорит! Н-да, самая неприятная из особенностей человеческого мышления! Александр насмешливо фыркнул, уловив ее последнюю мысль. Ладно, пойдем другим путем.
— Эта комната — твоя. Она тебе нравится, или желаешь внести в нее какие-нибудь изменения?
— А что, если я пожелаю, ты побежишь за новой мебелью?
Нет, определенно, он просто невыносим!
— Зачем бежать? Итак, что ты желаешь поменять?
— Цвет. Слишком мрачный. Если можно, светлые пастельные тона. — Вот пожелал так пожелал! Дира скривилась от отвращения. Про себя. Внешне ее неприятие такой расцветки никак не проявилось. Она на миг прикрыла глаза, подбирая приемлемую гамму, и начала изменения. Увидев результат своих трудов, она тихо зашипела от отвращения, но, почувствовав тщательно скрываемое восхищение своего спутника, воздержалась от комментариев и переделок.
Александр подошел к ней сзади и обнял за плечи.
— Не переживай. Он всегда был упрямым. — Андрей сделал вид, что не слышит его.
— Знаю, — Дира вздохнула. — С тобой-то все в порядке?
— Ага. Если не считать некоторой растерянности и здоровых опасений.
— Опять! Параноик. Здесь никто не причинит тебе вреда.
— Так что, теперь у меня нет никаких прав?
— У тебя теперь столько прав, сколько ты захочешь. А то, что я отвечаю за твои проступки, прежде всего, защищает твои интересы. Ты можешь и не стать воином, и, следовательно, наши разборки для тебя слишком опасны. Пока, по крайней мере. А я не имею права подвергать своего спутника опасности.
— Наверно, я никогда не привыкну к такому.
Дира вздохнула. И собралась опять говорить вслух. На что только не пойдешь ради своего спутника! Но, к ее удивлению, этого не потребовалось. Александр усмехнулся и потерся носом о ее макушку.
— Ладно тебе. Я все понимаю. Хоть это мне и не нравится, не привык я быть гражданином второго сорта. — Дира возмущенно зашипела. Уж ей эти человеческие аналогии! Александр, словно поняв в чем дело, ехидно добавил. — Это я, конечно, образно.
Дира весело оскалилась и вдруг приняла рискованное решение. Конечно, таким образом можно окончательно все испортить, но ведь можно и исправить… «Песня страсти» откликнулась на удивление легко, словно ее спутники попадали с ней в резонанс. Андрей потрясенно повернул голову в их сторону, но не успел ничего спросить, мягкий ментальный толчок опрокинула его на кровать. Александр растянулся рядом, глянув на нее снизу вверх, и усмехнулся, а затем точным ударом подбил ей коленки. Странница упала вперед, успев извернуться в воздухе и приземлиться на кровать, а не на своих спутников.
— Осторожней, Тио. Я не хочу случайно повредить вам.
Александр только мученически застонал. «Кажется, вечность будет очень длинной, если со мной будут обращаться, как с драгоценной хрупкой вазой», — мелькнуло в сознании Диры. Странница улыбнулась. Ее Тио определенно не знает, о чем говорит.
Леда устало рухнула на кровать и прошипела заклинание тишины. Мало того, что у нее спутник-Бог, так еще и отец-одиночка! А детеныш орет по поводу и без оного в самое неподходящее время. И по злой шутке мироздания, в атмосфере магии у юного Бога даже в материальном теле есть определенные способности, чем он беззастенчиво и пользуется, за каких-нибудь полчаса уничтожая очередное заклинание тишины и поднимая все крыло на уши. Вселенная! Его папенька уже замучился его баюкать, походя, научился менять пеленки с помощью магии и узнал состав питательной смеси для младенцев. А она вот уже четвертый час борется со жгучим желанием уничтожить его к такой-то матери, и только соображение, что Руону это вряд ли понравится, удерживает ее от этого шага. Тишину расколол очередной пронзительный вопль. Что ж, можно констатировать прогресс. На этот раз детеныш управился за десять минут. Леда молча поднялась с кровати и пошла выяснять, почему отец не успокоит это наказанье Вселенной.
Картина, которую она застала в спальне своего спутника, заставила ее беззвучно зашипеть от ярости. Руон, вымотанный до предела, спал, сидя за столом и уронив голову на скрещенные руки, а в колыбели заходился криком его сын. Выругав себя за пренебрежение к спутнику, она осторожно, чтобы не разбудить, подняла его на руки и уложила в кровать. Пусть отдохнет. Так, а теперь вторая проблема. Леда остановилась возле колыбели и в задумчивости посмотрела на кричащего детеныша. Ладно, остается надеяться, что ему она не повредит. Леда аккуратно извлекла его из колыбели и унесла в свою комнату. К ее безмерному удивлению, как только ребенок оказался у нее на руках, он замолчал. Леда остановилась. Детеныш снова захныкал. Ну что ж, придется проходить с ним всю ночь. Благо, спать ей необязательно. Введя себя в легкий восстанавливающий транс, чтобы возместить потерянную энергию Леда зашагала по комнате из угла в угол, осторожно прижимая к себе юного Бога.